— Наконец-то! Медленно работаешь! — высокомерный голос чернобородового отвлек от мыслей. Громкие шаги, злой его возглас: — Дура, куда прешь?!
— Извините, господин, — испуганный детский крик. — Не надо…
Ника быстро обернулась. Чернобородый воин поднял руку, собираясь ударить девочку лет десяти, испуганно прижимающую пустую корзину к себе. Сырые яйца, которые до этого, видимо, были в корзине, живописно расползались по плащу воина. Ника сама не заметила, как оказалась рядом с Чернобородым и приставила кинжал к его глотке.
— Медленно опустил руку! — прошипела она, усилив нажим на кинжал. Подбежавший Уголёк угрожающее оскалился, поддерживая её требование.
Воин медленно последовал приказу.
— Отлично! Черри, достань арбалет.
Дождалась, когда друг нацелит оружие, купленное ими в какой-то деревне, на воина, медленно убрала кинжал и сделала шаг к другу.
— Теперь, сударь, думаю, вам лучше покинуть это помещение!
Когда воин был уже у двери, негромко добавила:
— В вашем же интересе сохранить это происшествие в тайне. Вам лучше знать, как отнесутся к воину, которого заставила подчиниться женщина.
Чернобородый на миг замер, кинул через плечо на нее ненавидящий взгляд, многообещающе бросил:
— Мы еще встретимся, полукровка! — и громко захлопнул за собой дверь.
Несколько секунд в комнате царила тишина. Ника с удивлением смотрела на кинжал в руке. Что с ней происходит, откуда снова эта ярость?
Девочка с криком:
— Папа! — бросилась на колени к писарю. Тот обнял ее и начал успокаивающе гладить по двум рыжим косичкам, что-то тихо шепча.
Только тут Ника смогла рассмотреть девочку. Худенькая, из-под короткого белого с большими синими цветами сарафана выглядывают разбитые коленки. На лице большущие сейчас заплаканные, зелено-карие, как и у отца, глазища.
— Ника, ты, кажется, приобрела серьезного врага, — обеспокоенно произнесла Белла, подойдя.
— Одним больше, одним меньше! — усмехнулся Черри, убирая арбалет в сумку.
Ника вздохнула. Она так хотела спокойно и тихо устроиться в городе, и в первый же день умудрилась встрять в историю. Запустила руку в густую шерсть Уголька.
— Сударыня!
Она вопросительно посмотрела на писаря.
Девочка спряталась за его креслом, мужчина поднялся и, прихрамывая, вышел из-за стола. Прижал скрещенные руки к груди и отвесил небольшой поклон:
— Спасибо, что заступились за Зорьку! Она у меня одна осталась, — и обеспокоено добавил: — Ваша подруга права. С Хватом Черниговым шутки плохи.
— Чернигов? Он никак не связан с графом Черниговым? — вот было бы совпадение.
— Младший брат его светлости, — кивнул мужчина.