Вот и сейчас гвардейцы сидели в единственном, как было известно, портальном зале провинции Аллейн. Теперь уже вассальном княжестве того же имени. Пожилые вояки коротали часы своей службы за неспешной болтовней, тем не менее чутко прислушиваясь к звукам из коридора, дабы не пропустить проверяющего, такого же пожилого десятника Ральфа.
Все остальные воины гвардии сражались в войске во главе с сыном Наместника, пытаясь остановить и отбросить кочевников. Пока получалось не очень, и столица княжества был переполнена беженцами. Призванные из запаса воины взяли на себя функции охраны резиденции и поддержания порядка в столице.
- Твой-то как? - один из воинов, зевнув, потянулся, звякнув кольцами кольчуги и поставив поудобнее ногу, неправильно сросшуюся еще во времена его молодости. Его собеседник, кряжистый, до сих пор могучий старик в пластинчатом доспехе на мгновение прекратил наводить блеск на лезвии своего меча и, подумав, тряхнув когда-то соломенно-желтыми волосами, прогудел.
- Слава Светлым богам, выздоравливает, на неделе приходил фру Стайрус, осмотрел его и заверил, что все хорошо. Парень-то мой молодой, сильный, и довезли его быстро. Так что не помрет. Еще недель пять дома побудет, а там в лагерь пока, рекрутов гонять.
После чего снова вернулся к прерванному делу, посмотрев как он любовно обхаживает меч, напарник незаметно и сочувственно вздохнул. У старика не хватало двух пальцев на правой руке, мизинца и безымянного, и мечником он был только по списку. Если с копьем он еще что-то мог, то меч был только частью форменного снаряжения.
Оба одновременно прислушались, готовые вскочить и, помедлив, вновь расслабились, понимающе кивнув друг другу. По коридору все ближе зашлепали неуклюжие ноги и в зал ввалился бессменный подметальщик этого крыла резиденции Ликум. Кривоногий и чернявый южанин, неведомыми путями много лет попавший сюда и здесь застрявший на этой должности, давно уже стал частью самой резиденции. Его почти не замечали, про него помнил распорядитель резиденции и казначей, его знали на кухне и гвардейцы охраны. Последние особенно любили подшутить над недалеким и неуклюжим южанином. Когда-то черная и буйно кудрявая, а сейчас серая и поредевшая шевелюра. Всегда чистая одежда и совсем новый форменный передник с гербом князя. За собой он тащил небольшую тележку с инструментами и что-то невнятно напевал. Войдя в проем входа, он, все также меланхолично бурча, пошлепал к столу и остолбенел, выпучив глаза.
- Стой, кто такой? - едва сдерживающийся от желания расхохотаться, глядя на глупое лицо подметальщика, гвардеец наставил свое копье на него и грозно хмурил брови.