Меж тем, незнакомый Инквизитор обошел Альваха и двух удерживавших его подручных. Подойдя к столу Родригеса, он положил на него расправленный пергамент.
— Отчет, — коротко проговорил он по-велльски. — Ведьма изловлена по доносу благородного Эруцио Публия. Находилась в указанном им месте. Ее приметы сходятся с описанием, содержащимся в доносе.
Родригез окинул Альваха внимательным взглядом, потом покопался в сложенных у него на столе бумагах и вытащил еще один пергамент. Некоторое время он вглядывался то в ровные темные строчки, то в лицо изловленной ведьмы. Наконец, чему-то кивнул и придвинул Инквизитору книгу.
— Все верно. Ставь подпись, твоя светлость.
После того, как тот расписался, его люди отступили от Альваха и вместе с предводителем покинули помещение. Их дело было сделано. Зато стражники Родригеза по знаку начальства окружили кусавшего губы Альваха.
— Ну-ка посмотрим, кто тут у нас.
Среднего роста, плотный Родригез всегда блестел, словно он специально натирал себя всего топленым свиным салом. Пахло от него тоже не лучше, чем от свиньи. Несколько прядей длинных, слипшихся волос обрамляли обширную потную лысину. Из-за общей немытости и запаха, Альвах в бытность Инквизитором всегда старался держаться от Родригеза подальше, общаясь с ним только, когда того требовала служебная необходимость.
Теперь он как мог отодвигался, пытаясь увернуться от чужих вонючих пальцев, которые за подбородок поводили его голову так и эдак, разглядывая лицо. Если раньше тусклый взгляд Родригеза вызывал раздражение романа, то теперь он был по-настоящему напуган. Еще подручным ему единожды приходилось видеть, каким образом приведенных ведьм подготавливали для заключения. То, что теперь предстояло ему самому, загодя наполняло сердце тоской и отвращением.
— Как твое имя, тварь? — тем временем, спросил Родригез, поглаживая Альваха по лицу. Бывший Инквизитор сглотнул, не решаясь отстраняться. Он догадывался, что при попытке любого неповиновения, его попросту изобьют, после чего все равно принудят к тому, что посчитают необходимым. Способы воздействия на ведьм и колдунов были тут отточены давно.
— Марика, — стараясь выговаривать четче, чтобы не заставляли повторять, пробормотал он. Родригез перестал его поглаживать и несколько раз хлопнул по щеке.
— Я напишу, что ты назвалась Марикой, тварь, — последний хлопок по силе можно было бы посчитать пощечиной. — Но я чую ложь. Ты смердишь ложью, тварь. Ничего, тебе еще развяжут язык.
Он мотнул головой.
— В комнату очищения. Эта шлюха использовала нечестивую волшбу, чтобы обольстить высокого мужа. Не церемоньтесь с ней.