Хвощев снял очки, тщательно протер линзы, водрузил очки на пористый нос и недоуменно и гневно уставился на нахала. Может, на сотрудников института этот взгляд и действовал, но Примусу на него плевать хотелось — невелика шишка, в свое время Примусу и более влиятельных людей допрашивать по поручению следователя приходилось. — Убили-то вашего сотрудника, — сказал Примус укоризненно.
— Бывшего, — нервно сказал Хвощев. — Бывшего, э-э-э… напомните мне свое имя-отчество?
«Это он мне разницу между нами хочет показать, — догадался Примус, — намекнуть, так сказать, что с вершины его положения я блохой ничего не значащей кажусь».
— Николай Александрович, — быстро подсказал он. — А вас — Дмитрий Степанович. Мне бы хотелось узнать, над какими проблемами в вашем институте работал покойный Медник? Хвощев с видимым превосходством оглядел опера.
— Видите ли, молодой человек, — медленно сказал он, — не знаю, хватит ли вашей подготовки понять те проблемы, над которыми бьются ученые? У вас ведь в милиции, как я понимаю, главная задача — хватать и не пущать, не так ли? А методы научной работы совсем, совсем иные! — А вы попробуйте, — предложил Примус. — Вдруг пойму?
Хвощев дернул брыластой щекой, похоже, Примус своим нахальством и бесцеремонностью уже стал его донимать, хотя их беседа едва началась.
— Ну что ж, — сказал заместитель директора института. — Давайте попробуем!
И, уже совершенно не скрывая раздражения и пренебрежения к оперуполномоченному, добавил: — Чем черт не шутит! Кофе будете пить?
— Не откажусь, — к видимому неудовольствию ученого согласился Примус. Хвощев нажал кнопку на селекторе и сказал секретарше: — Лидочка, нам два кофе. Нет, сервиз не нужен. Лучше что-нибудь повместительней. И кофе сделай покрепче.
Прихлебывая быстро принесенный секретаршей кофе, Хвощев начал просвещать Евграфова.
— Все началось еще в середине восьмидесятых годов. В Институте физико-технических проблем Академии наук над изучением свойств ДНК работал старший научный сотрудник Петр Гаряев. Вы его не знаете, но это неважно. Так вот, совершенно неожиданно для себя он с коллегами получил удивительные результаты. Ученые брали ДНК зобной железы теленка — целые, не разрушенные, помещали их в кювету спектрометра «Малверн» и облучали пучком красного лазерного света. Они пытались разгадать тайну программирования жизни: как два микроскопических набора хромосом из мужской и женской половых клеток «руководят» возведением грандиозного «здания» биологической системы, которое строится из кирпичиков жизни — белков. Что такое ДНК, объяснять не надо?