. А затем вообще «французы начали проявлять пренебрежение к дивану… в течение многих дней шейхи продолжали собираться, но никто к ним не обращался. Тогда они прекратили свои заседания, и французы не требовали, чтобы они их продолжали»
{104}. Однако, признает хронист, после периода восстаний и беззакония, «жители радовались учреждению дивана, так как надеялись, что он принесет им облегчение»
{105}. Несмотря на свою скорее «декоративную» роль в диване, шейхи аль-Азхара, тем не менее, пытались в свою очередь использовать его для облегчения жизни египтян — они ходатайствовали об уменьшении налогового бремени или об освобождении пленников, хотя эти просьбы далеко не всегда удовлетворялись французами.
В то же время посредством дивана оккупанты пытались вести пропаганду среди жителей Египта. Хронисты отмечают принудительный характер составления некоторых писем и прокламаций, печатаемых и распространяемых от имени дивана: «Французы заставили шейхов написать и отправить письма султану и шерифу Мекки»{106}, «по требованию французов ему [посланию] придали форму обращения руководителей дивана к народу»{107}, «Фурье приказал членам дивана написать верховному главнокомандующему письмо с пожеланием благополучия»{108}, «он [Бонапарт] написал для них [членов дивана] образец письма, который надо было отпечатать по-арабски и по-французски и разослать по областям Египта. Они выполнили, что он им приказал (курсив мой. — Е. П.)»{109} и т. д. Вообще, помимо прокламаций о важных событиях, всегда сопровождавшихся заверениями в преданности исламу, любви к египтянам и желанием сделать добро для них, зачастую французы писали и другие — якобы от имени дивана, в которых прославлялась мудрая политика завоевателей и их успешная военная деятельность. Цель написания таких листовок не ускользала от хронистов — аль-Джабарти отмечал: «Я пишу об этом указе так подробно, желая показать, что он был рассчитан на то, чтобы ввести в заблуждение жителей и обмануть знатных людей при помощи различных хитростей, которые видны не только изощренному уму, но и простому взгляду»{110}.
Никула ат-Турк также подчеркивает, что жители Египта не верили прокламациям французов. Об одной из них (от 21 июля 1799 г.), в которой главнокомандующий призывал шейхов дивана следить за спокойствием в стране и всячески уверял их в преданности французов Богу и Пророку, ат-Турк пишет: «Цель Бонапарта была в том, чтобы с помощью этой прокламации успокоить страну и искоренить зло. Тем не менее мусульмане прекрасно знали, что это письмо лживо»