— Видел, но всё равно, с трудом верится, — признался Шульц. — Даже с учётом того, что только на моей памяти, тебе трижды задавали этот вопрос… нет, ну, в самом деле, глупость же! Твоя яхта числится в Большом Реестре[1], соответственно, общая информация о ней, владельце и капитане доступна в любой конторе найма. Так какого же! Купцы, что, вообще не читают эти сведения?!
— Да кто их знает? — пожал я плечами и, глянув на часы, висящие у входа в павильон, невольно присвистнул. — Извини, Клаус, но мне пора бежать. Нужно ещё подготовить «Морая» к полёту.
Как я и говорил, идея демонстрационного полёта для убеждения заказчиков в квалификации шкипера, тема не новая. Именно поэтому, вчера, увидев в ресторане Клауса, и сопоставив появление маклера с возможным в скором времени заказом, братцы-матросы моей команды, вместо того, чтобы как полагается «уволенным на берег» небесникам, пуститься во все тяжкие, без всяких напоминаний и предостережений спокойно отужинали в ресторане при гостинице и дружно отправились на боковую.
А как иначе, если в любой момент они должны быть готовы взойти на борт «Мурены» и отработать несколько часов в авральном режиме, демонстрируя потенциальному заказчику квалификацию экипажа и возможности яхты? Понятное дело, что я не держу братьев Алёны в постоянной готовности ко взлёту. Это требуется, лишь когда на носу очередной заказ. Зато после выполнения задания или во время ремонта, ребята имеют возможность оторваться по полной программе, чем и пользуются без зазрения совести. Нет, поначалу-то они пытались действовать тихо и незаметно, чтобы любимая сестрёнка не разочаровывалась в своих старших братьях. Но не после того, как однажды, старший из братьев — Вячеслав увидел её выходящей рано утром из моей каюты, и в ответ на свою гневную проповедь о недозволенном поведении услышал насмешливое фырканье и фразу: «Я хотя бы с собственным женихом сплю, а не изучаю каждую бордовую занавесь во всех встречных портах»… Ну и какой смысл был в дальнейшем шифровании? Вот и братья Трефиловы решили так же, и перестали таить от сестры свои походы по борделям во время увольнений на берег.
Правда, перед этим они попытались набить мне физиономию «за совращение сестрёнки», но в этот раз я не стал сдерживаться и, намяв бока взбрыкнувшим матросам, потащил их в корабельный лазарет, ставший вотчиной Алёны. А пока невеста приводила избитых братьев в порядок, я прочёл им небольшую лекцию о недопустимости попыток избиения собственного шкипера и работодателя, и напомнил, что произойди нечто подобное на любой каботажной «селёдке», не говоря уже о «китах», и все трое тут же были бы списаны на берег без выходного пособия и компенсаций. А если бы избиение удалось, то и вовсе загремели бы в чёрный список, после чего о любой возможности устроиться на какой-либо дирижабль, они могли забыть раз и навсегда.