А именно неотступный контроль-то что я неизменно ощущала. И день за днем это становилось все большей проблемой. Если прибавить к этому неспособность покинуть квартиру, то я все чаще думала о словах Павла, о том, что изолирована в ней от всего прочего мира. И это напрягало!
Пол просил меня о доверии, просил подождать.
И я готова была ждать, но… на расстоянии. Впервые после исчезновения гипса, опираясь на возникшую у кровати тросточку, вышла на улицу и осознала, как я истосковалась по такой вот свободе. Желание увидеть таинственного спасителя вновь никуда не исчезло — я все так же мечтала снова ощутить крепкие объятия моего невероятного мужчины, почувствовать прикосновение его губ и утонуть в глубоких как бездна глазах. Но…
Поэтому и сбежала спустя лишь неделю, после обретения свободы. Сбежала как настоящая трусишка, не взяв с собой даже вещей, до ужаса страшась момента, когда он все поймет. И?.. Больше всего опасалась, что немедленно сломаюсь и соглашусь продолжить свое существование в иллюзии. Но вместо этого я заставляла себя думать о реальности! Мне необходимо вернуться на работу и как-то распрощаться со странностями дареной квартиры.
Ничего лучше, чем переехать в общежитие, я не придумала.
Но уже в первую же ночь пожалела. Уснуть не получалось, я ворочалась на непривычно узком в сравнении со ставшей уже родной большой кроватью матрасе, вслушивалась в дыхания спящих соседок и… изводилась от непонятной, но мучительной тоски.
И она, казалось, не была моей…
Полная решимости перебороть свою странную тягу, я упорно сопротивлялась немногим не навязчивой потребности вернуться. Перед глазами постоянно стояло лицо Пола, его взгляд умолял меня… о чем? Не раз я ловила себя на текущих по щекам слезах, но с упрямством достойным лучшего применения, я продолжала бороться с собой. Чем сильнее мне хотелось вернуться, тем страшнее становилось, что я стала жертвой какой-то болезни, мании.
Но это я твердила себе беззвучно, а ноги раз за разом сами несли меня к знакомому адресу. Так я и бродила месяц за месяцем по окрестным улицам, снедаемая тоской и мукой, вновь и вновь замирая напротив дома и всматриваясь в окна своей же квартиры. Неизменно темные и пустые окна…
— Ирина?!
Подскочив на месте, медленно обернулась. Неужели?..
Память не подвела — рядом стоял Павел. Немного не тот, каким я помнила его. Он выглядел слегка запущенно — волосы отросли, одежда смотрелась небрежно. Но его лицо? Оно не утратило и толики своего обаяния.
— Ты? Здесь? Какими судьбами?
Вопросы сыпались больше от неожиданности. В душе я ощутила странную неловкость, немногим не настороженность. Почему-то встрече оказалась не рада.