– Убежим?
– Конечно. Это большой грех, я знаю. Но мы с тобой уже нарушили все, что можно. Какая теперь разница? Я многое умею, знаю языки, ремесла, я смогу прокормить нас обоих. Найду работу, поселимся в тихом месте и никогда не будем расставаться. Разве это не счастье? Соглашайся, прошу тебя!
– Иуда! – она снова приникла к его груди. – Как я тебя люблю! Конечно, я согласна. С тобой хоть на край света!
– Мирра, дорогая! Ты сделала меня самым счастливым человеком на свете! – он обхватил ее здоровой рукой, приподнял и нежно поцеловал в губы. – Обещаю, нас никто не найдет, никто никогда не разлучит, только смерть.
– Я верю тебе, любимый! – она откинулась, шутливым запретным жестом остановила его нетерпеливые губы. – Что нужно делать?
– Готовиться к побегу, разумеется, – улыбнулся Иуда, не отпуская ее.
– Как? Чем я могу помочь?
– Узнай планы отца. Вдруг он собирается в какие-нибудь дальние деловые поездки. Это было бы замечательно. Если нет – что-нибудь придумаем.
– А ты?
Иуда выпустил ее, погрустнел.
– В городе мне пока появляться слишком опасно. После того, что я устроил, римляне не скоро успокоятся. Так что не знаю, когда мы теперь увидимся – придется быть осторожным.
Девушка вздохнула. Он улыбнулся.
– Ничего! Надо немного потерпеть. Буду присылать тебе вести. Зато потом нам больше не придется расставаться. Никогда! Я пока все приготовлю.
– Но куда мы отправимся?
– Куда хочешь, – Иуда широко повел рукой. – Весь мир кладу к твоим ногам.
– Не знаю… Я нигде не была, кроме Иерусалима и Александрии, – растерялась Мирра, но тут же засмеялась, протянула ему руки. – Решай сам. С тобой мне везде будет хорошо.
– Обещаю тебе это! – Иуда нежно приник губами к ее тонким пальцам.
– Иуда! Ты так уверенно говоришь! С тобой все кажется таким простым!
– Верь мне! Все получится замечательно.
– Верю! Только тебе и верю, родной мой!
– А теперь давай забудем обо всем. Мы так давно не виделись.
Он снова привлек ее к себе. Девушка не сопротивлялась, нежно она обвила его шею, их губы слились в поцелуе.
9
Иуда одним долгим глотком допил чашу, вскочил.
– Симон! – в его голосе звенела радость. – Симон! Где ты, Певец вина? Мне пора.
Киренеянин вбежал в комнату, изумленно замер, глядя на излучающего счастье друга.
– Что с тобой такое, Махайра? Что ты опять затеял? Ночь на дворе.
– Самое время, Симон! Меня ждут!
– О Господи! Куда тебя снова несет? Мало ты попадал в истории?
– Успокойся, мой добрый Силен! Теперь все будет очень хорошо.
– От тебя ли я слышу это?
– От меня, хотя я сам удивляюсь…
Трактирщик лукаво сощурился.