— Моё условие не нелепо и оправдано женским самолюбием! И никуда не денешься, примешь его.
— Да нет, всё в порядке, — послышался мужской насмешливый голос. Император приоткрыл в кабинет дверь, а мы с Владом так орали, что не услышали. — Голубки просто воркуют, а ты говоришь — крик на весь дворец, — потешался он над нами, объясняя ситуацию секретарю, который, как я понимаю, и привёл его сюда. — Что, кто на какой стороне кровати в вашей семье будет спать, обсуждаете? Ну-ну. А по-тихому можете? Работники мои переживают, понапрасну тревогу бьют.
— Да он… — вскинув руки, вскипела я.
— Мне ваши прелюдии неинтересны, — не дал мне пожаловаться Брут и, распахнув дверь, жестом пригласил нас на выход. — А ну разбежались. Таис, у тебя свадьба через три дня. Ты, как все нормальные невесты, должна по своей спальне метаться и истерики закатывать, что туфли жмут и платье старомодное. Кстати про платье я серьёзно, — приподняв бровь, вставил ремарку император, когда я проходила мимо него. — А ты, брат, последние деньки на воле гуляешь. Разумно временем распорядись. Отправляйся на дикие земли и прямиком в жаркие объятия танцовщиц, — с предвкушением произнес «Величество» для Арагона за спиной. Сам Влад промолчал, зато я, сжав крепко кулаки, обернулась.
— Да шучу я. Шучу-у-у.
Вот уже два дня весь дворец стоял на ушах. Слуги как угорелые носились туда-сюда. К задним воротам то и дело подъезжали повозки, набитые угощениями к праздничному столу и свежими цветами. Мое время было расписано по минутам. С утра ко мне приходила строгая великосветская дама, которая с легким налётом усталости сначала рассказывала о нюансах свадебного обряда, а затем о брачной ночи. Конечно, помалкивала, что хоть только и в теории, но, судя по рекомендациям наставницы, про интимную жизнь знаю лучше неё и выслушивала о скудном опыте женщины до конца. После обеда наступил черед портных, парикмахеров и башмачников. Когда впервые увидела свадебное платье, обомлела: оно точь-в-точь копировало платье из видения, что мы с Владом наблюдали в его замке. Тот же черный бархат, те же бриллианты. Странно, если не сказать больше. Но хорошенько всё обдумав, я пришла к выводу — Арагон же хотел в те времена жениться на мне: мы тогда просто видели его то ли мысли, то ли желания, надевать платье матери жениха — традиция их рода, так что всё объяснимо и вполне логично.
Влада после ареста Славинского я не видела, но чувствовала, и чаще всего по ночам. Он как специально не давал мне спать и тревожил визитами к двери моей спальни.