— Зависть чёрная.
— Давай быстрее, тискай её там и потопали. Деревня должна быть где-то рядом.
Для девочки всё это было просто набором звуков. Она совершенно не понимала, о чём они говорили, и что имеют в виду. Да её это и не волновало, самое главное было то, что она в безопасности и тепле, по крайней мере в этот момент, и укрыта от страшного мужчины, который своим видом словно лучи солнца поглощал.
Патрик бы очень обиделся такому сравнению.
В конечном итоге девочка слегка отстранилась от груди и заплаканными глазами посмотрела на женщину. Та мягко улыбнулась ей и провела ладонью по волосам.
— Солнышко ты наше, не будешь ль ты добра нам путь к деревне показать, чтоб мы могли там отоспаться?
— А почему вы говорите стихами? — неожиданно спросила девчушка с заплаканными глазами женщину, от чего та удивлённо захлопала ресницами.
— Я… — растерялась женщина. — Так говор у меня такой.
— А что такое говор?
— Ну это… так люди чаще говорят, как говорить привыкли.
— И вы привыкли говорить стихами? — округлила девочка глаза.
— Нет, просто она ебанутая, — вмешался жуткий странник. — Девочка, хочешь золотую монету?
С этими словами свободной рукой он вытащил из дряблой сумки настоящую золотую монетку. От такого невиданного сокровища у девочки заблестели глаза. Это были огромные по их меркам деньги, и настоящую золотую монету ей приходилось видеть лишь единожды, в городской лавке.
— Именно так педофилы к детям пристают, золотую монетку предлагают, а потом им те да…
— Завались, пока я тебя сам не завалил и не отпедофилил, — обрубил её жуткий странник и вновь посмотрел на девочку. — Ну так что? Доведёшь нас до деревни? Будешь нашей проводницей, которой заплатят, прям как взрослой.
— Как взрослой? — Она много раз слышала, что ей надо становиться взрослой и помогать семье. И теперь у неё была возможность сделать это. Если она приведёт их в деревню, то сможет получить золотой! И…
А дальше пошли детские несбыточные мечты, которые рисовали ей красивое будущее. Естественно это была лесть в её адрес. И эта лесть неплохо сработала.
— Кажется, она замечталась. Юи тряхни её немного, нам ответ нужен.
— Она же ребёнок, — возмутилась женщина.
— Ну вот не пизди только. Я вижу по твоему хитрожопому взгляду, что тебе плевать, ребёнок это или нет. Ты тупо играешь мне на нервах.
— Грубо выражаться при детях очень плохо, — резонно возразила она.
— В наше время дети и не такому тебя научат, — ответил он и позвал девочку. — Слушай, а тебя как зовут, девочка?
— Я? Я Рибиленна младшая.
— Можно я тебя буду звать просто Риби?