Андре Моруа писал это в разгар работы над новой биографией — над жизнеописанием Бальзака, книга эта вышла в свет. Она называется «Прометей, или Жизнь Бальзака». Во Франции существует не менее сотни биографий Бальзака разного типа, и для того, чтобы приниматься на склоне лет еще за одну, надо быть уверенным, что можешь сказать что-то свое, новое. По отзывам французской критики, восьмидесятилетний А. Моруа не ограничился пересказом известного ранее об авторе «Человеческой комедии», сдобрив это своей изящной, мягкой иронией. Он перерыл немало частных и государственных архивов и добыл много неизвестных ранее документов, открыл связь между фактами, хотя и известными, но не считавшимися значительными, подтвердил вероятность спорного, отмел сомнительное.
Андре Моруа — пример большого художника, сознательно и с интересом относящегося к проблемам писательского мастерства, к соблазнам и очарованиям избранного (и во многом созданного) им биографического жанра, неотступно размышляющего о собственном опыте и об опыте своих коллег. Об этом он рассказал в своей доныне неизвестной у нас работе, названной им «Типы биографий». История этой книги такова: в 1928 году А. Моруа был приглашен Тринити Колледжем в Кембридже прочесть несколько лекций об искусстве биографа. Они-то и составили книгу. В ней 6 глав: «Современная биография», «Автобиография», «Биография как средство выражения», «Биография и роман», «Биография, рассматриваемая как наука» и «Биография как произведение искусства». И хотя большинство биографических работ Моруа (в том числе и самые знаменитые) было опубликовано уже после создания им этой книги, она все же очень интересна. Опыт писателя расширился и обогатился, но принципы его работы остались в основном прежними. Это легко проверить, так как у нас переведены биографические книги А. Моруа и первого, и среднего, и последнего периода его литературной деятельности. Зрелый и старый Моруа следовали за молодым Моруа, уже достаточно четко и определенно сформулировавшим главные принципы своей работы.
Конечно, и Моруа-теоретик остается все тем же Моруа, каким мы его знаем из его книг: он ясно мыслит, умело расчленяет все стороны занимающей его проблемы, он начитан и широко эрудирован, в его суждениях нет импровизации, и чувствуется, что он много над этим думал, он умело подбирает примеры и цитаты, он изящно и остроумно формулирует, не избегая и парадоксов (впрочем, Альберт Эйнштейн считал, что парадокс тоже может быть формой истины), он избегает догматических утверждений даже в тех случаях, где он очевидно прав, и осторожно говорит: «я нахожу» или «я лично предпочитаю». Это само по себе немалое дело — почти сорок лет идти в избранном направлении по стрелке старого компаса, не плутая по сторонам и не возвращаясь обратно. Моруа рассудителен и осторожен — черты для профессионального биографа полезные. Мне кажется, что анализ и критика автора «Типов биографий» весомы и верны. И не только во многом, но, пожалуй, и в главном. Он глубоко и точно определяет задачи излюбленного им жанра, четко обводит его границы, без чрезмерной узости, но и без расплывчатости и излишней свободы. Можно без опаски довериться его вкусу: тут его проницательный арбитраж почти бесспорен.