Лиза потупила немного взгляд, мысленно отругав себя за своё проклятое любопытство.
— Прости. Мне жаль, что спросила. Знаю, как порой неприятно вспоминать подобные вещи.
— Ничего, я не могу сказать, что мне больно об этом говорить. В конце концов, я никогда не знал её и видел только на фотографиях и видеозаписях. Да и со слов отца.
Он немного помолчал, мерными движениями раскачивая в пальцах бокал, а затем одним глотком осушил его и поставил на стол.
— Когда отец узнал о случившемся, он находился почти за семьдесят световых лет от дома. Письмо пришло к нему спустя почти два месяца. Он… Я понимаю его поступок. Правда. Он передал полномочия опекуна брату и впервые я увидел своего отца только через семь месяцев после своего рождения.
Лиза сглотнула, переваривая услышанное.
— Это… Это как-то непр…
— Это абсолютно логичное и правильное действие. По крайней мере сейчас я это хорошо понимаю. Ты наверное помнишь, какая тогда была ситуация. Гибель «Королевы Марии», первое обострение отношений между Верденом и Рейнским Протекторатом. Тогда только чудом не дошло до стрельбы. Отец не мог разорваться между долгом и личной трагедией, какой бы сильной она не была. Потом, когда напряжение стихло, он вернулся и действительно стал моим отцом. Таким, каким он по крайней мере мог стать. В итоге почти всё своё раннее детство я провел на космических базах флота или вместе с дядей. Он ведь тоже был военным, хоть и занимался исключительно кабинетной работой, так что воспитывали меня в довольно строгих условиях и традициях. А ещё на героической истории нашего флота. А когда тебе десять — истории о подвигах очень сильно отражаются на твоём восприятии мира…
Том пододвинулся, чтобы пропустить пару девушек к столу с закусками, успев при этом взять со стола ещё один бокал.
— Так что, когда мне пришла пора определяться со своим будущим, выбора как такового и не было. Я чётко знал, чего и кем хочу стать. С тех самых пор, как отец привёл меня маленьким на мостик своего линейного крейсера. Ему тогда дали в командование эскадру и он провел почти пол года дома, пока происходило её формирование. Это наверное самые долгие пол года, которые я провёл вместе с ним.
Райн немного подумал и поставил бокал с напитком, к которому так и не притронулся, на стол.
* * *
Саймон Пест наконец-то закончил с оформлением отчётов. Потянувшись в кресле он размял уставшие пальцы и взяв со стола чашку с кофе, сделал пару обжигающих глотков. Это был хороший, сваренный из импортных зёрен, напиток. Дело было не в том, что на Абрегадо-3 не выращивали кофе. Выращивали и ещё как. На самом деле почти семьдесят три процента всех выращенных на планете кофейных зёрен шли на экспорт в другие миры Союза. Но было одно но. Из-за необъяснимой ошибки, которую так и не смогли выявить, после прохождения генетических модификация чтобы его можно было выращивать на Абрегадо-3, кофейные зёрна немного меняли свой вкус. И это касалось любых сортов кофе. Его вкус становился неизменно кисловатым, хотя всё так же был насыщен несущем бодрость кофеином.