Закончив он посмотрел на молодую девушку, чьё тело так же как и его было затянуто в плотно облегающий контактный скафандр.
— Сэр, сообщение ушло. Задержка связи будет составлять от десяти до двенадцати минут в зависимости от скорости их ответа.
— Замечательно. Рулевой, выводите нас на параллельный курс. Полное ускорение.
Услышав отданный приказ Парень немного замешкался…
— У вас вопрос, Мансун?
— Да, сэр. Простите, сэр. Вы сказали, полное ускорение?
— Всё верно, младший лейтенант. Покажите нам на что способна наша крошка.
Парень облизнул губы, и кивнув вернулся к своему терминалу.
Эндрю скрыл улыбку. Он прекрасно понимал, почему этот приказ произвёл такое впечатление. Всё очень просто. Никто не ходит с полным ускорением, которое можно выжать из двигателей. Никогда. За исключением ситуаций, в которых на кон ставится всё. А всё из-за инерционного компенсатора.
Будучи прямым развитием технологии искусственной гравитации, инерционный компенсатор позволил кораблям развивать колоссальное ускорение. На самом деле, они могли делать это и раньше, вот только был один фактор, который не позволял использовать мощь созданных двигателей на полную. Человеческий фактор.
Тренированное человеческое тело, способно выдерживать определённые нагрузки, но только строго определённое количество времени. До создания компенсаторов, максимальным безопасным ускорением, которое мог развить корабль без вреда для своего экипажа, было ускорение от трёх до пяти g. В экстренных ситуациях можно было повысить его до десяти или двенадцати, но только на очень короткий промежуток времени. Создание технологии Инерционного компенсатора позволила кораблям набирать ускорение в сотни раз больше. К примеру — максимальное ускорение «Трафальгара» при массе в сто тридцать тысяч тон, составляло почти двести тридцать g. При таком ускорении, ни один из членов экипажа не выжил бы и долю секунды. Но главная опасность была не в этом.
Инерционные компенсаторы нагло играли с законами физики, создавая тем самым статичное гравитационно-инерционное поле, пределы которого заканчивались в паре метров за корпусом корабля. Оно нейтрализовывало для экипажа негативные последствия ускорения. Если быть точным, то при его использовании создавалось впечатление, будто сам корабль стоит на месте, несмотря на мощнейшее ускорение, сообщаемое ему двигателями.
Самым страшным, что могло случится, был отказ компенсатора во время полёта. Тогда всё набранное кораблём ускорение без нейтрализующего его влияния компенсатора одномоментно передавалось всему, что было на его борту, в том числе и экипажу. Который через мимолётное мгновенье после этого размазывало тонким, нежным фаршем по переборкам корабля.