– Нравятся ли они вам? – спросил меня хозяин.
Безусловно, они не могли не нравиться: полные света, зачастую с тонкой насмешкой над изображенными на них героями, с деталями, окнами, например, дичью или полочками, выписанными так тщательно, что те просто выпирали из полотен, иллюзия объемности была полной. Я был просто восхищен. Тогда Родион Иванович предложил мне пройти в его кабинет.
– Там висит моя любимая картина. Я вам ее покажу.
Мы прошли в его кабинет, очень аскетичный, конторка в эркере между трех узких окон, пара книжных шкафов, кожаный диван с высокой спинкой между ними, еще что-то, а напротив дивана на пустой стене единственная картина, вертикальная, высотой около полутора метров. В золотом мерцающем сумраке – высокий ангел, огромные крылья тают во мраке за его спиной, у ног – скорченная женская фигура. Взгляд ангела то ли растерянный, то ли близорукий. Мне бросились в глаза его руки, совсем не ангельские. Какие руки должны быть у ангела? Тонкие, субтильные, полупрозрачные. Мне так кажется. А тут – широкие крестьянские ладони, выпирающие косточки запястьев, руки, явно привычные к тяжелому труду, да еще и открытые по локоть.
– Это «Явление ангела Агари». Сюжет вам наверняка известен. Автор этой картины был одним из учеников Рембрандта, но живописной манере своего учителя следовать не стал. У него совсем по-другому прорисован свет. Да все совсем по-другому. Кстати вы очень верно подметили «не ангельские» руки ангела. Вот, я вам прочту одно стихотворение:
Язык распух, в горле горькая гарь.
– Куда ты бредешь, Агарь?
Пятки в кровь, в песке – киноварь.
– Далеко ли еще, Агарь?
Пот в глаза, пыльная хмарь.
– Что ты видишь, Агарь?
Ангел перед тобой, грубой мужицкой рукой
Указует вдаль.
– Что ты хочешь, Агарь?
– Рядом совсем вода,
Только по камню ударь.
Утешься, моя Агарь.
Я потом попросил записать эти стихи для меня. Спросил, не сам ли Родион Иванович написал их, это меня нисколько не удивило бы, он очень тонкий человек. Но он ответил, что это один малоизвестный немецкий поэт, имя его ничего мне не скажет, а он лишь перевел стихотворение на русский язык. Но мне кажется, он из скромности передал свое авторство некоему «малоизвестному» поэту.
Тогда же Родион Иванович рассказал мне, почему на руках его всегда надеты перчатки и почему они зеленого цвета. Начал он, правда, именно с цвета. Мы заговорили о мистицизме, свойственном всем восточным религиям, и тут он спросил меня:
– Вы наверняка не раз задавали себе вопрос, почему мои перчатки зеленые. Но из вежливости никогда не спрашивали меня об этом. Так вот, дорогой Евсей Дорофеевич, отвечу на ваш невысказанный вопрос. Зеленый – цвет мистический. Да, это один из основных цветов, почитаемых на востоке, для мусульман – это цвет жизни, любимый цвет пророка. Для буддистов – это цвет покоя, тишины, укрытия, безопасности и в то же время свободы. Свободы от беспокойства, тревоги. Зеленый – цвет равновесия. Для любимых вами китайцев – это спокойствие, стихия воды, символом зеленого является дракон, воплощение силы и мудрости. И, кроме того, сам по себе зеленый цвет соединяет в себе синий, холодный, – спокойствие, интеллект и желтый, теплый – созревание, изобилие, духовное богатство.