— Я и не собирался. Прощай…
Я повернулся, направившись на выход, но меня догнало оповещение…
Игрок Армет согласился стать вашим рабом.
Так себе пополнение для «гарема», ворон подобный выбор явно не одобрит…
— Осуждаешь? Думаешь я предатель?
— Я не занимаюсь подобной ерундой. — отмахнулся я. — Мне интересует только информация. Так что давай колись, пикачу. Что тебе поручили сделать?
Несмотря «рабский контракт», держать произошедшее в секрете от руководства и самостоятельно разбираться с предателем я не собирался. С учетом наклонностей и навыка, Армет был банально опасен… Так что, проведя первичный допрос и наложив ряд ограничений при помощи функционала рабской карты, я без малейших колебаний его сдал. Результатом этих действий стал перевод предателя в отдельную камеру, находящуюся под постоянным видеонаблюдением, и с особым режимом посещения. Так что его шансы вывернуться были равны нулю…
— О, ты вовремя. Ознакомься, так сказать, с творчеством…
Но это не значит, что он не попытался. Я пробежался глазами по листку «доклада».
«Я, Котлованов Артемий Николаевич, был завербован богом для выполнения особо важной миссии…»
В былые времена подобное заявление — веская причина для психологической экспертизы, но вряд ли на этот раз он рассчитывал на этом соскочить. Дальше он посетовал на то, что не успел доложить о случившемся сразу по возвращению из-за тяжелых ран, но собирался сделать это чуть позже. Иначе говоря, пытался выдать предательство за военную хитрость. Что, в свою очередь, могло положительно сказаться на его судьбе. В конце концов, презумпцию невиновности ещё никто не отменял. И, при случае, этой бумажки хватило бы, чтобы оспорить любые обвинения…
— Что думаешь? Оценил обороты?
— Умный, но дурак. — отозвался я, возвращая бумагу. Ильин без задержки переправил её в шредер. Прибор зажужжал, нарезая бумагу на ленточки. — Ты действительно рассчитывал, что это сработает?
— Глупо было бы не попытаться.
— Ладно, приступим к делу. — вмешался Ильин. — Предупреждаю вас, что разговор записывается. Вы знаете об особенностях рабской карты и добровольно согласились на использование её функционала в рамках допроса?
— Не вижу иного выбора. — и тут же поправился. — Да, я готов.
— В следующий час ты должен говорить правду, только правду и ничего кроме правды. Молчать в ответ на вопрос тоже нельзя. Ты меня понял?
— Да. — кивнул Армет. — И как это работает?
Я пожал плечами. Власть карты не была абсолютной, раб мог противиться приказам, и чем они более размыты, тем проще их обойти. Впрочем, это были лишь временные меры…