— Мда, похоже, точечных ограничений тут мало. Я запрещаю тебе использовать любые системные способности. Без моего на то разрешения…
— Принято. — кивнул Армет.
— Ты же понимаешь, что теперь у нас могут возникнуть проблемы?
— Тебе ничего не угрожало. У тебя ведь есть покровитель, верно? — мои слова, похоже, вызвали у него сомнения, и он скривился, дотронувшись до висков. — Я не х… Черт, просто извини, ладно?
Судя по тому, как он осекся, как раз «хотел». Вот только в чем был смысл этой дешевой провокации? Вызвать к себе ненависть? Или… Я дотронулся до карты, сбрасывая наказание и позволяя ему прийти в себя…
— С… спасибо.
— На тебе есть какие-то ограничения, помимо моих?
— Я не могу ответить на этот вопрос.
— Ты отдал филактерию?
Передача «осколка алтаря» не проходила автоматически, обычно она следовала уже за принятием покровительства. Когда выбора у новоявленного адепта не оставалось…
— Это было одним из ключевых условий. Из одного из монстров выпала карта, которая позволила мне создать новые врата в личной комнате. Они вели в домен Изура…
— На что он был похож?
— На дворец какого-нибудь султана. Ну, знаете, из тысячи и одной ночи. Золото, ткани, статуи, фонтаны, гурии. Это настоящий рай… с виду.
Ну да, для того, чтобы кто-то находился в раю, другие должны его обслуживать. И вряд ли сотни условных гурий, ублажающих героя, будут счастливы. Да и сам хозяин гарема очень скоро поймет, что счастье — оно не в сексе. Во всем важен баланс…
— Как выглядит Изур?
— Не знаю. Божественный император слишком занят, чтобы тратить на меня время, поэтому со мной говорила его третья наложница. Прекрасная Нефрит…
При этих словах лицо депутата приняло мечтательное выражение — ещё немного и слюни бы закапали. Явно неестественное состояние, в его возрасте подобные восторги уже противоестественны. Интересно, что сделал бы император, заметь он подобные крамольные мысли? И есть ли у него ад для провинившихся последователей? Не слишком ли «прекрасная Нефрит» скучает в его гареме?
— Тебе обещали там достойное место?
— Нет. Чтобы попасть туда, смертный должен совершить нечто поистине невероятное. Или быть прекрасной гурией. Но мне обещали, что если мой вклад будет достаточно велик, то мне вернут молодость…
— Всего лишь?
— Не припомню, чтобы кто-то из наших богов давал подобное…
— Ладно, на этом пока всё… Держи тетрадь, ручку и запиши все, что знаешь, в мельчайших подробностях.
— Правду, только правду и ничего кроме правды. Понял?
— Только на этот раз не нужно спрашивать, что я думаю по этому поводу, ладно?
* * *