– Сколько в ваших сутках шиарийских? Условных, – Селес безуспешно попытался жестами изобразить условные сутки.
– Да подожди, я считаю, – буднично откликнулась Алиса.
– Ты знаешь, что такое шиарийские сутки?
– Я похожа на идиотку?
Неочеловек вздохнул почти так же трагически, как до этого полковник, и встал из-за стола.
– Чуть не забыл, – Алиса протянула ему крюк.
Селес подбросил на ладони свое оружие, попытался перехватить его в воздухе и чуть не выронил. За всю жизнь он встречал лишь нескольких своих соплеменников, которые в обычном состоянии обращались с крюком почти так же хорошо, как и в ускоренном. При ускорении в голове как будто щелкал какой-то тумблер, отключавший разом все мысли и включавший взамен умение превращать крюк в свистящий диск, способный разнести все вокруг. В остальное время крюк, неудобный и тяжелый, мешал при ходьбе, постоянно терялся, и вдобавок о него можно было больно порезаться. Но корабли настаивали, чтобы их хрупкие гуманоидные составляющие всегда брали оружие с собой.
– Ты совсем не умеешь его крутить… – разочарованно протянула Алиса.
– Не умею. Но можешь подождать следующего ускорения.
– Еще чего! Пошли ужинать. Заодно расскажешь, чем я тебя так напугала.
От большой липкой банки с подогретой тушенкой шел густой пахучий пар. Селес завороженно смотрел на зажатую в пальцах Алисы корочку хлеба, которая ловко маневрировала между кубиками мяса – слишком ровными, чтобы быть настоящими. Разноцветные коты, сбежавшиеся со всей округи на запах то ли тушенки, то ли все-таки Селеса, тянули носами воздух и сдержанно подвывали.
Наконец Алиса положила пропитавшуюся мясным соком корочку в рот, отпихнула особо наглого кота и протянула банку гостю:
– Хочешь?
– Нет… Но… – Селес прикрыл глаза, вдохнул запах тушенки полной грудью и восторженно закончил: – Какая же гадость!
Алиса хмыкнула и сунула банку обратно в проволочную конструкцию, подвешенную над костром.
– Ты вегетарианец или еще из какой-нибудь пищевой секты?
– Нет, нет, – поспешно начал оправдываться он, почувствовав в ее голосе характерное презрение. – Я… я ведь, в общем-то, не ем… – Селес окончательно смутился. – Не ем через рот.
Алиса зашлась в приступе хохота и даже пару раз хрюкнула. Инопланетный гость завернулся в пропахшую машинным маслом плащ-палатку, которую ему любезно предложили в качестве подстилки, и обиженно замолчал. Коты выстроились перед ним в шеренгу и синхронно склонили головы набок.
Весь этот день казался сплошным изощренным издевательством, а окружающая обстановка – декорацией, намеренно устроенной так, чтобы оставить единственного зрителя в дураках. Селес посмотрел по сторонам, в очередной раз пытаясь понять, что может заставить огромное количество разумных и вроде бы цивилизованных гуманоидов жить в таких условиях.