– Фары каждой проезжавшей машины освещали его, – покачивая головой, сказал констебль, – однако никто ничего не предпринял.
Нам регулярно попадались тела повесившихся. Из многих мне запомнилось дело Клэр Андреа «Энди» Нельсона тридцати восьми лет, обнаруженного в 1982 году повешенным в арендуемой студии. Энди оказался сыном Рут Эллис, модели и администратора ночного клуба, которой не посчастливилось стать последней приговоренной к повешению в Великобритании женщиной, – она застрелила жестоко обращавшегося с ней любовника, гонщика Дэвида Блейкли, у входа в паб в Хампстеде. Ранее Блейкли ударил вынашивающую его ребенка Эллис в живот, что привело к выкидышу. Энди было всего десять лет, когда его мать повесили за убийство. К тому времени он жил вместе с родителями матери. Его дедушка, страдавший от алкогольной зависимости, повесился в 1958 году, в то же время бабушка оказалась практически в вегетативном состоянии из-за утечки газа, случившейся в ее доме в 1969 году.
Работа в морге не всегда означает мрачное настроение и отсутствие радости. Если случаются курьезные случаи, в его стенах даже звучит смех.
На следующий день, после того как к нам поступило тело Энди, я допоздна задержался на работе. Раздался телефонный звонок. Звонивший представился секретарем Крисмаса Хамфриса, знаменитого адвоката обвинения, принявшего участие в ряде громких дел об убийствах, которые привели к казни обвиняемых. Одним из них стал Тимоти Эванс, чья невиновность впоследствии была доказана (серийный убийца Джон Кристи подставил его, из-за чего Эванса обвинили в убийстве одной из его жертв). Уйдя из юриспруденции, Хамфрис стал буддистом. Секретарь рассказал, что мистер Хамфрис выступал главным обвинителем по делу Эллис и хотел бы оплатить похороны Энди. Также он сообщил мне, что судья первой инстанции сэр Сесил Хейверс прежде делал ежегодные взносы в фонд на образование Энди. Очевидно, чувство вины за несправедливую смерть Эллис и ее последствия легло тяжелым бременем на плечи обоих.
* * *
Впрочем, не все так мрачно. Чем ближе находишься к смерти, тем громче смех в моменты веселья. Теперь, когда я сдал все экзамены (мои школьные учителя в жизни бы не поверили), меня попросили выступать перед медсестрами и полицейскими, рассказывая им про морг и процесс проведения вскрытия. Во время одного из таких выступлений, когда я объяснял, как после вскрытия зашивают тело – свежий пример лежал при этом на столе рядом со мной, – одна из медсестер спросила:
– Как долго швы заживают?
Во время другой демонстрации, показывая, как с уважением раздеть мертвое тело, я попытался снять с мертвеца ботинок и в итоге улетел в другой конец комнаты с протезом ноги в руке.