До обещанных Господом труб, сорванных печатей, глада и мора, зеленых лягушек, холодов и кровавых рек оставалось три года. Истинный Апокалипсис России Господь затянул до второго десятилетия XXI века. Семь Печатей были сняты и семь чаш гнева Божьего были вылиты на многострадальную землю Христиании, и Зверь с семью головами канул в геенне огненной; скоро уже, очистившись, встанем мы пред вратами Царствия Небесного, чьи чертоги сказочно сияют в бездонной космической пустоте, и, вздохнув, скажем: «Страшен ты, Боже, в святилище Твоем!»[42]
Et puis on en rit cela toujours plaisir[43]
Давно известно, что любое собирательство подобно сумасшествию и нередко кончается трагически для коллекционера или окружающих его людей. Коллекционер иностранной валюты Ян Рокотов за свое невинное увлечение поплатился жизнью. Плохо закончил жизнь величайший коллекционер прошлого Гобсек. Строителями каналов и многочисленных сибирских городов стали собиратели политических анекдотов. Говорят, что с одной стороны их строили те, кто анекдоты рассказывал, а с другой — те, кто их слушал. История, которую я намерен рассказать, тоже была частью коллекции, хранившейся в стальных сейфах одной организации, которая долгое время внимательно наблюдала за коллекционерами всех мастей и рангов, а значит — за всеми нами.
Началась эта история в приснопамятном 1912 году, когда небезызвестный предводитель старгородского дворянства, моветон и бонвиван Ипполит Матвеевич Воробьянинов, владевший лучшей в России коллекцией земских марок, завел оживленную переписку с известным английским филателистом Энфильдом и, к сожалению своему, убедился в превосходстве коллекции заморского филателиста, которая была куда полнее.
Неугомонный Ипполит Матвеевич огорчался недолго.
Чтобы утереть нос англичанину, Воробьянинов подбил председателя земской управы на выпуск новых марок Старгородского губернского земства. Смешливый старик, посвященный в соперничество предводителя, быстро согласился, и новые марки зеленого и розового цвета с изображением фельдмаршала Кутузова, выпущенные тиражом в два экземпляра, были включены в каталог за 1912 год. Клише Ипполит Матвеевич собственноручно разбил молотком, став таким образом собственником двух марок, по своей редкости не уступающих знаменитому «Голубому Маврикию». Через несколько месяцев предводитель дворянства получил от Энфильда письмо, в котором англичанин учтиво просил русского собрата уступить ему одну из редчайших марок по цене, которую будет угодно назначить мистеру Воробьянинову.