№ 496
25 августа 1942 года
Городской комитет обороны постановляет:
1. Утвердить следующее сообщение, которое объявить населению города Сталинграда: «Для сведения населения города Сталинграда. На основании приказа Военного совета фронта о введении осадного положения в гор. Сталинграде 25 августа за мародерство и воровство государственной и личной собственности граждан военными властями расстреляны на месте преступления следующие лица:
1) Ползунков Василий Иванович — житель г. Сталинграда.
2) Кишеев Сергей Сергеевич, прибывший из Калача.
3) Шиколенко Яков Ануфриевич — военнослужащий.
4) Петров Федор Кузьмич, житель г. Сталинграда.
5) Шаммудинов Ибрагим, без определенных занятий.
6) Анисимова Мария Ивановна — домохозяйка.
8) Юсаев Николай — житель г. Сталинграда.
Комендант гор. Сталинграда майор Демченко».
2. Поручить тов. Водолагину срочно организовать печатание вышеуказанного сообщения коменданта города для широкой публикации среди населения.
3. Поручить секретарям райкомов и уполномоченным городского комитета обороны районов города довести до сведения населения сообщение коменданта города, принимая меры к пресечению каких бы то ни было фактов мародерства и воровства государственной и личной собственности граждан, принимая меры на месте в отношении мародеров и преступников перед государством.
— Умер Макарка, и хрен с ним, — бросил Говорков, когда Шарун доложил ему о незавидной судьбе Юсаева и положил на стол изъятые у бандитов стволы. — Оно и к лучшему. Может, и дела уже никакого нет. И что тогда? Что с этой шкурой прикажешь делать? Отпускать? Жаль, конечно, что ты Кривого упустил!
— Это как? — не понял Шарун. — Как это — дела нет? Трех баб завалил, а дела нет? Не понял!
— Сейчас поймешь, — пообещал Говорков. — Сегодня на переправе при бомбежке два грузовика утопили с документацией управления милиции и прокуратуры. Пойди теперь проверь, что именно на дно ушло! И церемониться с ними нечего, давно пора сразу к стенке ставить. Я тебя понимаю, Иван Николаевич, ты считаешь, без них концы порублены будут. Недоволен?
— А чего радоваться? — хмуро сказал Шарун. — Я привык дело до конца доводить. А тут… Участники разбойного нападения на пивную так и не установлены, главарь ушел. Я так понимаю, за этими гавриками не только пивная была!
— Война спишет, — махнул рукой Говорков. — И куда мы их? Сам видишь, здания управления нет, одни развалины, в тюрьму несколько бомб попало. Кстати, тюремный лазарет тоже накрыло и твоего Виноградова… Не-е-ет, правильно сделали, когда дали разрешение всю эту шушеру к стенке ставить. Тут, понимаешь, немцы на севере к тракторному прорвались!