Девушка зарделась.
- Ты не из Каструм Маре, - сказала она. - Это видно сразу.
Тон ее стал сухим и надменным.
- Ты обиделась? - огорчился фон Харбен. - Извини. Я не хотел. Просто, увидев тебя, я растерялся от неожиданности.
- Разве так себя ведут? - укорила его девушка. - Однако глаза твои улыбаются.
- Так прощаешь?
- Сначала ответь, кто ты и что привело тебя сюда. Я должна знать, враг ты или варвар. Фон Харбен рассмеялся.
- Маллиус Лепус, который пригласил меня сюда, утверждает, что я варвар, но если даже это не так, то я гость Септимуса Фавония, его дяди.
Девушка дернула плечиком.
- Меня это не удивляет. Мой отец славится своим гостеприимством.
- Так ты дочь Фавония?
- Да, - ответила девушка. - А теперь расскажи о себе.
- Меня зовут Эрих фон Харбен. Я из Германии, - ответил молодой человек.
- Германия! - воскликнула девушка. - О ней писали Цезарь и Сангвинариус. Твоя родина, наверное, очень далеко отсюда?
- Сейчас она кажется мне дальше, чем когда-либо, - сказал фон Харбен. Тысячи миль ничто по сравнению с веками, которые нас разделяют.
Девушка наморщила лоб.
- Не понимаю, - сказала она.
- Вполне естественно, - заметил фон Харбен, - и и твоей вины в этом нет.
- Ты, разумеется, вождь?
Фон Харбен не стал опровергать предположение девушки. Поведение встреченных им патрициев говорило о том, что в Каструм Маре существуют четкие социальные различия. Так, обычного варвара ставили гораздо ниже, чем варвара титулованного. Гордясь своей национальной принадлежностью, фон Харбен ясно видел всю разницу, существовавшую между европейскими варварами времен Цезаря и их просвещенными потомками двадцатого века, однако и сознавал, что ни за что не сумеет убедить этих людей в том, что со времени написания их истории произошли разительные перемены. Кроме того, он вдруг поймал себя на том, что очарован прекрасными глазами и точеной фигурой этой прелестной девушки из далекого прошлого.
- Фавония!
Фон Харбену с трудом далось ее имя.
Девушка вопросительно взглянула на него.
- Что?
- Какое чудесное имя, - проговорил он. - Никогда не слышал его раньше.
- Тебе нравится мое имя?
- Очень. Правда-правда.
Девушка нахмурилась. У нее были красиво очерченные брови, а лоб говорил о живом уме, сквозившем также в выражении ее глаз, манерах и речи.
- Мне приятно, что тебе нравится мое имя, хотя и не понимаю, почему я должна этому радоваться. Ты утверждаешь, что ты варвар, а держишься и выглядишь как патриций, хотя ведешь себя дерзко с незнакомой девушкой. Так и быть, на первый раз прощаю.
- Обещаю вести себя по-варварски, - неловко пошутил фон Харбен. - А может, я и есть варвар? Может, ты снова простишь меня, если я скажу, что ты самая красивая из всех девушек, которую я когда-либо встречал, и единственная, кого я мог бы...