Впрочем, это было уже не так важно — ощущение потери горчило на языке и жгло горло. Джек — не призрак. Не приснившийся Спящему странный Сон о человеке, вернувшемся из-за грани. Только плод его одурманенного наркотиком сознания.
Правда, Джек ничего не писал о том, что галлюцинации могут за руку сдергивать пациентов с кроватей.
Но это сейчас было не так важно. Главное — не заставить Джека замолчать, а перестать пытаться убить Эльстер во сне.
…
Скоро должна прийти правительственная комиссия для промежуточного контроля.
Я приготовил смертников — десять человек из стабильных пациентов с которыми готов расстаться.
Мистер Нельтон, главный врач, настаивает на демонстрации тридцать четвертой пациентки. Я понимаю его стремление, но не могу себя пересилить. Мне кажется, если она умрет — произойдет нечто непоправимое.
Я лгу ему, все больше запутываясь в своей лжи. Говорю, что пациентка нестабильна. Говорю, что хочу дождаться родов, чтобы посмотреть, убьет ли она рожденного ребенка, настаиваю на том, что предабортные состояния, к тому же у жертв насилия разительно отличаются от послеродовых. Убеждаю его в ценности этого эксперимента, верю каждому своему слову, но знаю, что лгу.
На что я рассчитываю? Я даже в мыслях не допускаю абсурдную картину, в которой организую побег или краду выродка, чтобы подбросить в какую-нибудь Колыбель. Я может быть и слабею рассудком, но еще не окончательно обезумел. И не собираюсь превращаться в идиота, а только идиот может поступить подобным образом. Мне все еще глубоко отвратительна эта женщина, мне отвратителен ребенок, которого она носит, и я не испытываю никакой жалости, когда думаю об их смерти.
Я представляю себе глаза Кэт, моей милой Кэт, которая так далеко от всей этой грязи. Что бы она сказала, если бы узнала, что я собираюсь сделать?
Кэт
Кэтрин
Кэт!!!
…
Последние слова едва угадывались в нескольких все еще идеально ровных линиях, перечеркнувших их с таким нажимом, что почти порвали бумагу.
…
Я почти смирился с блажью Кэт.
Смеюсь, говорю ей, что мы станем героями анекдотов — лучший альбионский врач заработался и заметил беременность жены только когда та начала рожать!
Но мне совершенно не смешно, я только пытаюсь ее успокоить.
Вчера у меня мелькнула абсурдная, черная мысль. Жестокая и по-настоящему злая. Я ненавижу себя за нее, презираю себя и больше никогда, никогда не допущу даже тени ее в своей душе.
Я думал о том, чтобы втайне дать Кэт абортивный препарат.
Я должен исповедоваться патеру Морну. Это поможет, обязательно поможет, в конце концов зачем еще существуют клирики?!