— Вижу, кому-то не терпится снять пробу с моих фирменных пирожков, — заметила Матрена. — Иди, мой руки. Перекусим наскоро и пойдем ватрушки лепить. Нам открываться скоро.
Полина старалась изо всех сил. Выполняла все поручения Матрены, порой даже опережала просьбы наставницы. Работа оказалась совершенно не тяжелой, а напротив, интересной и приятной.
— Впервые за все время пирожки разлетелись до обеда, — удивленно заметила Матрена. — Придется еще партию поставить, офицеры после работы частенько домой берут.
— А я думала, тут всегда так оживленно, — отозвалась на это Полина. — Наверное, сегодня дел мало, вот все и пошли за вкусненьким.
— Вот и нет, — хитро подмигнула Матрена, — не за пирожками приходили и даже не за чаем. На тебя посмотреть. Ради этого солдаты последние денежки выложили. А ты даже не улыбнулась. Что ж ты, как дикарка, в самом-то деле…
Матрена покачала головой. Присела на табуреточку и, подперев руками увесистый подбородок, предупредила:
— Напрасно от женихов нос воротишь. У нас тут полно парней достойных.
Поля проглотила комок, застрявший в горле. Невольно вспомнила о Денисе, а о его ребенке она не забывала ни на секунду. Какие тут ухаживания? Какие улыбки?
— Простите, но мне сейчас не до отношений, — призналась Поля. — Я не со зла не улыбаюсь, просто…
— Да плюнь ты на того Дениса, петуха недоделанного, — в сердцах бросила Матрена. — На нем свет клином не сошелся. К другим присмотрись. Ты мне вот что скажи: с Романом Николаевичем тебе как живется? Не обижает тебя, не неволит?..
Поля нервно повела плечами. Похоже, все в воинской части уже знали, к кому она приехала. И с кем осталась.
— Роман Николаевич — лучший человек из всех, что я встречала, — призналась Поля. — Ни к чему он меня не неволит. И не обижает.
— Вот и славно, — легко согласилась Матрена. — Главное, чтоб тебе нравилось. А солдатам да офицерам даже лучше, если командир семьей обзаведется. Больно подолгу на работе задерживается, заодно и другим спуску не дает. А так — каждый вечер домой торопиться будет. Да уже, вон, начал.
— Он, наверное, за квартиру волнуется, — попробовала отговориться Поля. — Все же я чужой человек, вдруг чего натворю…
Марена рассмеялась, хлопнула ладонью по колену и утерла краешком передника слезящиеся глаза.
— Ну, ты, Полька, даешь! — прыснула она. — Вроде такая разумная девушка, а такой бред несешь. Если бы тебя Роман Николаевич за воровку принял, на порог бы не пустил.
Полине ничего другого не оставалось, как согласиться. И признаться, что Роман Николаевич нравится ей. Пока — как друг.