— Наверное, ты прав, я плохой секретарь и никуда не годная жена, — мое признание перебило бурный поток излияний мужа. — Не могу принести тебе никакой пользы.
— Хочется верить, что Дэн тут, и правда, не при чем, — отрезал Макс. — В противном случае ты бы все равно что-то заметила.
Меня так и подмывало спросить, с чего он решил, будто стану докладывать о теневой игре коммерческого директора.
Макс ответил сам:
— Надо приставить к нему другие уши и глаза, ты бесполезна, Стася. Я так надеялся, что твоя ненависть к Дэну сделает тебя более внимательной. Но нет, ты, как любая баба, только и думаешь о всякой ерунде. Детях, отношениях, любви…
Не договорив, Макс отключился. А я улыбнулась, глядя на пустующий двор под окном. Там сидела молодая пара. Парень и девушка обнимались и, несмотря на поздний час, не торопились домой. Им было уютно и хорошо в их тихом мирке.
— Ты неправ, Макс, — сказала я, глядя на погасший экран телефона. — То, о чем думаю, вовсе не ерунда.
— И о чем же ты думаешь?
Дэн подошел незаметно и накинул на плечи плед. Я перехватила его ладонь и потерлась щекой, как довольная кошечка.
— О счастье, — произнесла со вздохом. — Обо всей той ерунде, которой должна быть забита голова обычной российской бабы.
Дэн присел рядом, прижал к груди и, уткнувшись в мой затылок, спросил:
— И каково оно, по-твоему, счастье? Что значит для тебя это слово?
— Знаешь, пока папа был жив, моя мама выглядела такой веселой, энергичной, — призналась я. — Начинала день с улыбки, никогда ни с кем не конфликтовала. Она — сельский учитель. Отец — простой слесарь. Жили бедно, зато дружно…
Всхлипнула, как маленькая девочка. От воспоминаний о прошлом накатила грусть. И вместе с тем эта грусть принесла облегчение. Воспоминания о близких словно вернули в прошлое, в котором всегда были поддержка и понимание.
— И только мне все не сиделось на месте, — продолжила я. — Рвалась в город, к большим возможностям и большим деньгам. Думала, получу образование, найду хорошую работу. А семья, дом, дети — все это потом, после…
— Разве это плохо? — удивился Дэн. — Было бы гораздо хуже, если ты осталась в деревне, стала дояркой или той же учительницей. Хотя, знаешь, — он окинул меня насмешливым взглядом, — тебе бы очень пошло стоять у доски с указкой в руках. На месте учеников я бы не пропускал твоих занятий.
Я хлопнула его по руке и улыбнулась:
— Тебе бы все шутки шутить. А я, между прочим, жалею, что сорвалась в Москву.
— А о Максе, о нем жалеешь? — тут же встрепенулся Дэн.
— О нем в первую очередь, — призналась я. — Надо было не на начальника засматриваться, а на простых служащих. Не было бы ни проблем, ни разочарований.