Вот так запросто она слила «любовника», но добилась обратного эффекта. Дэн рассвирепел не на шутку, того гляди пар из ноздрей повалит.
Пусть я и не любила Маринку, но ринулась спасать. В конце концов, отметать от шефа ненужных людей — прямая обязанность секретаря.
— Одевайся быстрее! — распорядилась я и сама принялась натягивать на Большакову платье. Сунула ей в руки сумочку. — Остальные давно покинули здание, пора и нам. Не хочу сгореть из-за твоих капризов. А то и встретиться с чем-то похуже.
— С чем же? — всерьез испугался Иван Николаевич.
Денис посмотрел на него оценивающе. Покачал головой и произнес с досадой:
— Возможно, начался не пожар, а искусно подстроенная проверка. Надеюсь, вы успели убрать со столов все лишнее. Проверять, кажется, будет сам Макс Одувалов. Вернее — его подручные.
Иван Николаевич подпрыгнул, хлопнул себя по лбу.
— Только не говорите ему, почему я не сазу вышел из офиса, — попросил лебезящим тоном. — Рассердится… Денис Максимович, обещаю, выполню любую вашу просьбу.
После этих слов я поняла, зачем Дэн поделился предположениями. Макс снова взялся за прежнее, причудам его и выходкам нет конца. Иван Николаевич знал особенности главного учредителя и боялся расправы. Настолько, что готов был на многое.
И это было Дэну только на руку.
— Такой молодой, а такой серьезный, — пропела пьяная Маринка. Покосила на меня: — И ты… тоже мне, святоша!..
Знала бы она, как далеко мне до святости. По большому счету, я мало чем отличалась от злейшей «подруги». Только умело скрывала чувства и не демонстрировала привязанности к боссу. От сравнения стало до того тошно, что захотелось разрыдаться.
— Не переживай так, от гнева Макса обещаю спасти, — Дэн по-своему расценил мой опечаленный вид.
Мы выбрались из здания, добрались до фургончика, из которого Макс наблюдал за сотрудниками. С биноклем и чашкой чая в руке он походил на помещика, наблюдавшего за суетой крепостных.
— Неужели тебе все еще не надоело играться? — спросила я, присаживаясь рядом.
Налила чай себе и Максу, потянулась к вазочке с печеньем. Как говорится, лучше жевать, чем говорить. Если занять рот, не будет возможности спросить Макса, что забыл его помощник в здании во время пожара. Лучше прикинуться наивной глупышкой или раззадоренной стервочкой — с Максом оба эти метода срабатывали безотказно. Муж был отчего-то уверен, будто иного вида женщин не существует в природе.
— Вы задержались, — буркнул Макс, искоса поглядывая на сына. — Почему?
— Действовали согласно инструкции, — по-военному отчеканил Дэн. Но мне почему-то послышались саркастические нотки в его тоне. — Выводили людей, проверяли кабинеты. Или нужно было сломя голову мчаться на улицу, бросив людей на произвол судьбы?