— Но на работу твоя мама так и не устроилась… — констатировала я. — Понимаю, трудно найти что-то подходящее с ребенком на руках. И все же.
— Ты совсем ее не знаешь! — Дэн встал на защиту матери. — Она пыталась, но…
Да уж понятно, не все женщин родились ломовыми лошадьми. Одна может пахать за троих и не жаловаться, а другой проще жить впроголодь, чем впрячься в работу.
— Он только на меня надеялась, — признался Дэн. — С детства говорила, что я должен стать сильным и умным, чтобы когда-нибудь поквитаться с отцом.
Как много зависит от того, какую установку нам дали родители. В чем-то я понимала мать Дэна. Как женщину и как отвергнутую супругу. Но зачем родного ребенка делать орудием мщения?
— Ты стал сильным и умным, — не соврала я. — Повзрослел и видишь не только достоинства, но и недостатки матери. Ты не обязан слепо верить всему, что она внушила. Месть может разрушить твою жизнь, разве не понимаешь?..
— Я обещал ей! — возразил Дэн.
Вскочил с дивана и заметался, как тигр по клетке. Я смотрела, но не знала, чем помочь. Только сам Дэн мог выбраться из той западни, которую сам себе и устроил.
Я завидовала его матери и ненавидела ее одновременно. Она не имела права так поступать с сыном. Как можно вырастить такого крепкого, честного, доброго парня и превратить в орудие мести?
— Если у меня будут дети, я ни за что не стану навязывать им свое мнение, — произнесла тихо, но Дэн услышал. — Они не должны платить за чужие ошибки молодости и коверкать судьбу по моей прихоти. Твое желание угодить матери похвально, но не должно превращаться в навязчивую идею.
— Я сам хочу этого! — возразил Дэн. — Макс должен ответить за свой поступок. Прошу тебя, не дави…
Что я могла ответить? Дэн уже все решил, такой же непробиваемый и самоуверенный, как его отец. Будет делать по-своему, даже если понимает, что это неверный выбор. Не его выбор…
— Иди ко мне, — позвала и распахнула объятья. — Не будем больше говорить, просто посидим.
Дэн немедленно отреагировал на просьбу. Усадил себе на колени, уткнулся в плечо. Как бы мне хотелось вытряхнуть из его одурманенной головы всю ту дурь, что вложила туда его мать. Но не знала, как это сделать, не умела.
Хотела предложить обратиться к психоаналитику, но тут же отмела эту идею. Буду наседать, и Дэн замкнется в себе. Перестанет разговаривать, доверять, слушать. Уже не подросток, но все еще трудный. А у меня нет ни материнского опыта, ни нужных знаний, чтобы найти нужные, правильные слова. Только ошеломляющая любовь, рвущаяся наружу с каждым ударом сердца.
— Идем в спальню? — шёпотом предложил Дэн.