— Можешь не скрывать от меня шрамы, — сообщила я. — В моем мире считается, что они — украшение мужчины. А такой широкой мускулистой спины я никогда еще не видела.
— Ты находишь меня привлекательным, Пантера? — спросил он.
И я разобрала хрипловатые нотки в его голосе. А еще — затаенную надежду. И не смогла разочаровать.
— Да! — мой ответ прозвучал словно выстрел. Предупреждающий, в воздух.
Хан осознал это. Подтянул к бассейну кресло и уселся так, чтобы я случайно не рассмотрела ту часть его тела, которую скрывало полотенце.
Несмотря на предпринятые им меры, о купании не могло быть и речи. Напрасно я старалась держаться противоположного края бассейна, Хан полностью завладел моим вниманием.
В какой-то момент он поднялся и подступил ко мне.
— Позволь, я распущу тебе волосы, — предложил будничным тоном. — Пока они высыхают, тебе будет прохладно.
Какое там прохладно, если внутри меня бушует пламя?!
Хан вынул заколки из волос, запустил в них пальцы и рассыпал по моим плечам. Не удержался и поднес уже намокшую прядь к носу.
— Ты пахнешь счастьем, — сообщил и зажмурился от удовольствия.
В этот момент я поняла, что будет дальше. Укротитель выпустил животное из клетки и раздразнил. Ошибка или четкий расчет? Кто знает, но после этого ни я, ни Хан остановиться уже не могли.
В каком-то сладостном опьянении я притянула его к себе, вынуждая запрыгнуть в бассейн. Обхватила его плечи, обняла ногами. Притянула голову к себе и поцеловала так, как не целовала никогда. Словно степная кошка, позволила инстинктам взять верх над разумом. Какое-то дикое, первобытное ощущение пронзило всю мою сущность, заставило выгибаться навстречу жадным рукам и губам Хана.
Он и не пытался сопротивляться. Куда там: страсть захватила и его, лишая возможности мыслить здраво. В этом он мало отличался от земных мужчин. Разве что был вдвое горячее и втрое эмоциональнее. Да и опыт явно имел немалый.
Он знал, что я хочу и как. Предугадывал желания и предвосхищал. Благодаря ему я осознала, что руки нужны не только для того, чтобы что-то держать, ноги — не чтобы прыгать, грудь — не только ради красоты. И все мое тело, словно музыкальный инструмент, оказавшийся в руках у маэстро. Но это было не соло, дуэт — мелодия любви двоих, идеально подобранных друг для друга.