Прием у губернатора, на который пара собирались отправиться, требовал от присутствующих строгого соблюдения установленных правил, в том числе гласящих, что солидность мужчины можно оценить по внешнему виду и манерам его спутницы.
Поднимаясь по ступеням на второй этаж, чтобы немного отдохнуть перед предстоящим торжеством, Дмитрий успел заметить край узорного чулка, торчавшего из-за высокой кадки с огромной пальмой. «Эта дрянь и уйти не смогла по-человечески! — произнес про себя Дмитрий. — Неужели нельзя было забрать все свои вещи?»
Он вздохнул и решил, что ему предстоит в очередной раз менять прислугу, не успевшую вовремя прибраться.
Дана, несмотря на усилия Дмитрия, все же успела заметить злополучную вещь и недоуменно приподняла тонкую бровь, требуя объяснений.
Селиванов сделал вид, что не заметил ее жеста. Взял невесту под локоток и проводил в спальню.
Когда же он вручил ей украшение, Дана приняла его с благосклонной улыбкой, усилием воли подавив нарастающий гнев. Она успела заучить правила Селиванова, и понимала, что если не сможет сдержаться, то не видать ей обручального кольца как своих ушей.
— Эти серьги прекрасно сочетаются с моим платьем, — мило проворковала Дана и поцеловала Дмитрия в щеку. — Я польщена.
— Рад, что тебе нравится, — сообщил Селиванов. — Поедем сейчас, или выпьем по чашечке кофе?
— Думаю, нам действительно стоит задержаться: к опоздавшим гости проявляют особый интерес.
Дмитрий криво ухмыльнулся в ответ и приказал горничной подать кофе. Он занимал не последнее место в списке приглашенных, а потому мог позволить себе такую роскошь, как опоздание. То, что Дана обожает эффектные появления и всеобщее внимание, нисколько не огорчало его, скорее наоборот, добавляло остроты их отношениям.
Невеста отставила свою чашку в сторону, постучала длинным ноготком по фарфоровой ручке. Вздернула подбородок и испытующе присмотрелась к жениху:
— Как полагаешь, мы можем заняться любовью, не испортив мне макияж?
— В этом случае нам придется отказаться от забав, которые тебе так нравятся, — не глядя на нее, предупредил Дмитрий. — Ты согласна?
— При условии, что ты возместишь мне это упущение, — заметила Дана.
С минуту Дмитрий задумчиво изучал лицо невесты.
— Постараюсь соответствовать твоим «высоким запросам». — В последних его словах прозвучала издевка.
Происходящее между парой действо не подпадало под понятие «любовь» даже с большой натяжкой. Дана, чопорная и холодная в свете, отличалась настойчивым стремлением подчиняться в постели. Обожала разыгрывать из себя рабыню. Нет, она не любила, когда ей причиняли физическую боль, но приходила в трепет, если ее унижали. Морально и физически.