Прочь кошмарные сомнения! Вердикты лотереи непредсказуемы по причине исключительной сложности автоматического процесса принятия решения, но за ними кроется логика. Все говорили, что я яркая и красноречивая, и я, следуя советам, выполняла всю подготовительную работу на подростковом уровне. Мне не мог выпасть девяносто девятый технический уровень сточных вод, предмет всеобщих насмешек. Пожалуйста, только не мне.
— Удачи, — сказал Форж. — Надеюсь, все вы поднимитесь.
На этот раз ответ прозвучал от всего сердца.
— Всем подъема! — прокричали мы в унисон.
На мгновение воцарилась тишина, а потом раздался двойной сигнал, и открылись двери двух ближайших лифтов. Прибыли другие группы подростков и наблюдающие за нами безопасники махнули, дескать, нельзя тут больше задерживаться. Форж натянул хэллоуинскую маску, которая преобразила его красивое лицо в нечто демоническое. Остальные надели веселые праздничные маски и последовали за ним к эскалатору посреди торговой площади.
Мы вспрыгнули на ползущий вниз поручень. Первым — Форж, потом Шанна, затем по очереди все остальные. Езда верхом на поручне — классический акт подросткового бунта. Обычно безопасники вмешиваются и обрывают веселье приказом благоразумно спускаться, стоя на ступенях.
Но сегодня они не сунутся. Это последний день нашей юности, и традиция дает нам право на последнее восстание: проехаться на поручне от первого уровня вниз настолько глубоко в улей, насколько удастся.
Краем глаза я заметила наше отражение в зеркальной стене позади нас. Эффектные в своих блестящих костюмах, гордый строй из двадцати двух фигур в масках. Когда поручень круто спустился из торгового района первого уровня в такой же район второго, Форж воздел правую руку и прокричал ритуальные слова:
— Прокатись по улью!
— Прокатись по улью! — крикнули мы вслед за ним.
Покупатели повернули головы, наблюдая, как мы проезжаем мимо, зааплодировали и напутствовали нас восклицаниями:
— Подъема вам!
— Прокатись по улью!
Мы выкрикивали эти слова всякий раз, как эскалатор опускался на следующий уровень. Больше мы никогда не соберемся вместе. И никогда не будем прежними. Лотерея сделает гораздо больше, чем оценит наши возможности, оптимально подберет профессии — наиболее подходящие для нас и полезные для улья — и распределит нас на уровни. Нас ждет импринтинг: в наших разумах отпечатают всю информацию, необходимую для выполнения предписанной нам работы.
Всю жизнь мы знали и принимали это. И обсуждали десятки раз, с нетерпением ожидая, когда получим кладезь знаний. За последние несколько недель тон подобных бесед сменился с радостно нетерпеливого на нервное перешептывание о том, что именно импринтинг сделает с нашими мозгами.