Джон сел на пол у стены и два кристаллика слез упали на пол, сразу же превратившись в лед.
— Джон, ты не трус. Ты доказал это. Просто ты был бессилен против Корпорации в рамках общества. Ты ничего не мог сделать, но в конце концов сделал.
— Знаешь, Кэтрин, ведь чувство вины это не единственное, что гложет меня сейчас. Есть более сильное чувство. Это чувство ненависти. Я ненавижу всех продажных тварей, которые позволяют мерзавцам творить их подлости. Всех прихвостней Корпорации, чиновников, а самое главное президента Корпорации — Ричарда Байса. Как жаль, что я не убил этого серого кардинала, пока он был у нас в руках. Как я мог быть таким болваном…
— Что? Серый кардинал у нас в руках? Ты хочешь сказать, что пленник с «Голиафа» Грей был на самом деле президентом Корпорации?!!
— Да, я понял это только после того, как он улизнул от нас, взяв в заложники Лукаса… Я видел не раз его в информационных передачах, но узнал только когда предположил, что это мог быть он. Проклятая косметическая хирургия… Да и все остальное сходится. Во-первых, он был на «Голиафе» во время проведения одной из деликатных и важных миссий для Корпорации, жил там в одной из самых шикарных кают в двух шагах от адмиральского звездолета. Во-вторых, ранившие тебя штурмовики искали не нас, а как раз эвакуировали его с «Голиафа», взбудораженного нашим побегом. В-третьих, мы же помним все его высокопарные и напыщенные разговоры о Корпорации и окружающем ее мире придурков. И самое главное тот факт, что обезумевший пилот с «Искателя» открыл люк корабля как раз в нужный для нас момент, увидев разыскиваемого всеми силами человечества своего президента, помог мне догадаться об истинном лице нашего пленника. И наконец, кстати, ты этого не знала, это по его вине я остался на тонувшем корабле на Тау-4. Надо было рассказать тебе про это сразу.
— Это уж точно. Это ж надо, какая у него выдержка. По его приказу уничтожили нашу экспедицию, а он так высокомерно держался с нами.
— Да, выдержка или просто отсутствие совести. Хорошо, что я сохранил перстень, который он обронил на звездолете. Теперь есть повод еще раз наведаться к нему и вернуть утраченное. Я ему кольцо, он мне расплату за содеянное — свою жизнь!
— Да, Джон, только успокойся. Ты неважно выглядишь, а ненависть не самый лучший стимул для выживания.
Действительно, Кэтрин и не подозревала, как плохо обстоят дела со здоровьем у Джона. Последние сутки в пути при минусовой температуре не прошли бесследно. Джон дышал отрывисто и часто, но было видно, что даже этого объема кислорода его легким не хватало. Уже сформировавшиеся борода и усы мешали увидеть бледно-серый оттенок его лица.