Мы снова вышли в финал в 1992 году (это был год первого явления «Чикаго Булс» с Майклом Джорданом). Статья в Sports Illustrated накануне матчей была посвящена игрокам, занимавшим первые строки в голосовании на звание самого ценного игрока года: Джордану и Дрекслеру, которого назвали «конкурентом номер один» Джордана. Это только раззадорило Джордана, который и без того не нуждался в раззадоривании. Хуже того, Клайду приходилось отстаивать звание лучшего бомбардира лиги без своего привычного бокового финта. После артроскопической операции в прошлом сентябре ему шесть раз приходилось дренировать коленный сустав.
Джордан в те годы не был снайпером, забрасывая в среднем за сезон только 27 % трехочковых. Но в первой игре в Чикаго он забросил шесть трехочковых только в первой половине, а всего набрал 39 очков (забросив последний мяч, он повернулся к табло и пожал плечами, словно и сам не мог поверить). Мы ставили против него Клиффа и Джерома вместе с Клайдом – все они были прекрасные защитники, но ничего не могли поделать. Джордан включил «турборежим». Я знаю только одного похожего человека, который хотел не просто победить тебя, а уничтожить, если получится. Эти два человека выходили далеко за рамки обычной конкуренции: Майкл Джордан и Билл Гейтс.
Кое-что у нас получалось против «Булс». В четвертой четверти тяжелой игры в Портленде Клайд обокрал Джордана и забросил сверху, вызвав подъем, который позволил нам сравнять счет в серии – 2:2. После игры я, окрыленный, отправился в раздевалку, где Клайд привалился к шкафчику, выжатый как лимон, и прикладывал лед ко всем суставам. Тогда я сказал:
– Клайд, ты блестяще отобрал мяч. Ты видишь Джордана насквозь.
Клайд взглянул на меня, покачал головой и сказал:
– Стоп, вы не понимаете. У большинства игроков два-три коронных приема, у Джордана девять. Я просто угадал, только и всего. Повезло. Иногда охотник убивает медведя, хотя чаще – наоборот.
Клайд понимал, о чем говорил. «Булс», на смене династий, победил нас в шести встречах. Примерно в это время, чтобы компенсировать те годы, что Клайд получал меньше заслуженного, я выплатил ему 9,8 миллиона долларов премии за сезон – на то время самая крупная годовая выплата за всю историю. Я подумал, что Клайд ее заслужил.
Хотя в эпоху Дрекслера мы не добились титула, это были славные годы. Я смотрел по триста игр в сезон – в зале и по телевизору; оказавшись в отдаленных местах, например на Гавайях, я заказывал прямую спутниковую связь, когда играли «Блейзерс». В Сиэтле я набирал компанию – человек шесть-восемь, – и мы летали в Портленд на все домашние игры. Мама была одним из наших самых преданных болельщиков. Сидя со мной у задней линии, она ворчала на судью в своей величавой манере.