В апреле 1976 года Micro-Soft наняла первого работника на окладе: Марка Макдональда, старого приятеля еще по Лейксайду. Он поселился с нами в «Порталс», вскоре за ним последовал Рик Уэйланд. К лету Билл вернулся с учебы. Однажды ночью он взял у меня машину, а вскоре телефон вырвал меня из крепкого сна.
– Меня посадили в клетку и разрешили один звонок, – заговорил он. – Можешь вытащить меня? Здесь просто ужасно!
Билл, остановленный за превышение скорости на Централ-авеню, устроил полицейскому скандал, и его бросили к алкашам. Билл не испытывал восторга от сокамерников, особенно от пьяного, которого тошнило рядом. Денег на залог у меня не хватало, я пошел в комнату Билла и сгреб кучу мелочи у него с комода. Хватило как раз на его освобождение. Я часто недоумевал, зачем Билл водит машину с такой скоростью; видимо, он таким образом «выпускал пар». Он так заводился на нашей работе, что искал способа как-то отвлечься от мыслей о бизнесе и программах. Его гонки мало отличались от покера по максимальным ставкам или экстремальных водных лыж. Все это были необходимые отдушины.
«Погода здесь исключительная, – писал я родителям весной. – Солнце сияет, но постоянно дует холодный ветер – и растения еще только зацветают. Я уверен, папе понравилось бы!» Впрочем, если бы родители видели, на кого я стал похож, они бы поняли, что солнце я вижу нечасто. Работа так поглощала меня, что всю остальную жизнь пришлось отложить; мы с Ритой отменили брачные планы. В свои 23 года я не был готов к семейной жизни.
Рынок персональных компьютеров переживал бум; новые машины появлялись каждый месяц. Ближе к концу года мы совершили наши первые продажи сторонним фирмам: Data Technology Corporation, National Cash Register, Citibank, General Electric. Все сделки шли с твердым вознаграждением, в результате мы становились исключительными поставщиками Бейсика для их машин. Наша стратегия была – продавать продукт настолько дешево, чтобы компаниям было невыгодно разрабатывать собственный Бейсик, тем более что это замедлило бы их выход на рынок. Но после сделки с General Electric на 50 000 долларов Билла охватило сожаление об упущенном. Он писал мне:
«Думаю, что мы очень-очень занизили цену в сделке с General Electric, и пока нет подтверждения [процентов с продаж], не думаю, что это удачная сделка и для MITS, и для нас… Нужно заключать сделки, которые не потребуют большой работы, и по цене, максимально возможной, но не слишком отличной от аналогичных сделок по Бейсику…»
Вскоре мы продали лицензию NCR за 175 000 долларов. Даже за вычетом половины, причитающейся Эду Робертсу, денег от одной этой сделки хватило бы пяти-шести программистам на год. Хотя мы еще зависели от маркетологов MITS в сделках с OEM, наш бизнес быстро развивался. Со временем, когда Microsoft превратилась в компанию по языкам для персональных компьютеров, партнеры разделили обязанности, чтобы использовать свои сильные стороны. Билл сосредоточился на юридических вопросах и контрактах, создавал новые фирмы и вел наши лицензионные сделки. Как только я сообщал ему о новом микрокомпьютере, он делал все возможное, чтобы продать наше программное обеспечение для него.