Свет на сцене притух, Джордж и Пол ушли в тень, к ударной установке, а Джон, заиграв затейливый перебор в ля-миноре, запел «Героя рабочего класса»:
As soon as you're born they make you feel small By giving you no time instead of it all…
Родился рабочим, так ползай в грязи, Ничего не попишешь, молчи да ползи, А к боли привыкнешь, она и уйдет; Героям рабочего класса везет,
Героям рабочего класса везет…
Что уж за политически грамотный перевод озвучил Бронислав Вепрев и как он преобразовал фразу «Butyou'restillfuckingpeasantsasfarasIcansee»*, но эта неполиткорректная и нудноватая, в общем-то, композиция наконец-то удостоилась настоящих оваций. [* Пока ты нормальный, а не ё**ный псих, Ты вряд ли усвоишь все правила их…]
Даже после «Миссис Вандербильт» (хоп, хей-хоп) члены политбюро были посдержанее, хотя и разулыбались. Ну а всякая настороженность с их лиц пропала, когда Пол пел «Yesterday». Есть все-таки в мелодике этой песни нечто особенно созвучное русской душе.
Через полчаса «битлы», вспотевшие и злые как черти, снимали гитары, закуривали и стаканами хлестали «Боржоми» в большой артистической комнате с громадным толстым старинным зеркалом на стене.
Постучавшись, вошел Бронислав с объемистым газетным свертком.
– В гробу я видел такие концерты, – раздраженно сказал Джон.
– Это прослушивание, – напомнил Вепрев.
– Да даже если и прослушивание. Такое впечатление, что играешь для тюленей в зоопарке. Даже «Come Together» их не проняла. Я себя чувствовал как на экзамене в колледже искусств. Дерьмо дерьмовое!
– Лично я испытал дежавю, – сказал Джорлж. – Япония, зал «Будокан».
– Только там нас хотели застрелить, а здесь, я думал, съедят, – заметил Ринго. – Причем без аппетита. Так, от скуки.
– А я считаю, нужно расценивать это выступление как репетицию, – сказал Пол. – И она получилась вполне достойной. На публику эту вообще не надо было внимания обращать, она тут была нужна, чтобы гасить естественную реверберацию пустого зала, не более. Зато мы ни разу не слажали.
– Да? А кто «Розы» не в той тональности начал? – вяло ругнулся Джон. – Впрочем, неважно.
– Народ, – вступил в беседу Бронислав, – самое главное теперь, как пройдет обсуждение. По моим первым впечатлениям, шансы у нас пятьдесят на пятьдесят. Хотя «Imagine» и заставила всех встать. Но это, скорее, дань вежливости.
– Да ты что? – удивился Ринго. – Мы могли кому-то не понравиться?
Бронислав невесело усмехнулся:
– Конечно, могли. Это же не их музыка. Им подавай «Валенки» или «Катюшу»…
– «Ка-тью-ша», – повторил Ринго. – Что это такое?