– Она оставила службу какое-то время назад, – сказала Вера. – На этот раз придется вам иметь дело со мной. А я не такая симпатичная.
– Зато общаться проще. – Ему было трудно говорить с инспектором Флетчер. Она задавала много вопросов, но у него было такое чувство, что она не слушает ответы, что за вежливой улыбкой и ясными глазами уже быстро делаются какие-то выводы, и они никак не связаны с тем, что он говорит.
– Вот для чего я здесь, – сказала Вера. – Я хочу, чтобы вы со мной пообщались.
– Я мог помочь ей с досрочным, – сказал он вдруг. – Если бы сказал, что она может остаться здесь, что я ее поддержу, когда она выйдет. Если бы я поверил ей, она бы все еще была жива.
Она поставила кружку и посмотрела на него, сердито сжав губы.
Он подумал, что она на него накричит, выскажет ему все, что думает насчет его недоверия к дочери.
– Не вы ее туда засадили. – Она говорила очень медленно и отчетливо, нажимая на каждый слог, словно отбивая такт. – А мы. Мы. Полиция и Королевская прокуратура, судья и присяжные. Не вы. Вы не виноваты.
Он не поверил ей, но был благодарен за эти слова.
– Что вы хотите знать?
– Все, – сказала она. – Все о том времени.
– Не уверен, что смогу вспомнить. И я могу что-нибудь напутать, какие-нибудь детали.
– Ну, – сказала она, – как раз с деталями проблем не бывает. Они запоминаются лучше всего.
Пег была единственным человеком, с кем Майкл мог вот так говорить. Когда Майкл прерывался, чтобы взглянуть на Веру, проверить, слушает ли она, оценить ее реакцию на его слова, он каждый раз поражался, потому что почти ожидал увидеть лицо жены. Вера слушала всегда.
Он начал сначала.
– Я никогда не думал о детишках. Я думал, мы и так счастливы. Но для Пег это было важно. Думаю, ей хотелось иметь большую семью – у нее было четверо сестер. У ее отца была ферма недалеко от Хорнси. Когда она поняла, что беременна, была вне себя от восторга. Она уже потеряла всякую надежду, что это произойдет. Ну, я был рад за нее, но не понимал, как это может сделать жизнь еще лучше.
А потом родилась Джини, в ночь большого весеннего половодья. Она была длинной и тощей, даже младенцем, с густыми черными волосами.
– Вы тогда жили в Пойнте?
– Ага, из-за работы. Мы думали, что для ребенка место тоже сойдет. Просторно: было, где побегать. Хороший свежий воздух. И не одиноко – у спасателей, живших по соседству, тоже были дети, а когда она выросла, Пег возила ее в детский садик в Элвет. Но ей никогда не нужна была компания, даже когда она была маленькая. Всегда в окружении книг и музыки. С самого начала.