— Предлагаете мне тоже в Вас верить, Дядя Гоблин?
— Ха-ха, — хохотнул тот, как-то странно разведя руками. — В себя, бестолочь! — сказал он, а затем просто улыбнулся. — Хотя, верить в меня — это тоже очень хорошее решение.
— Но Дядя Гоблин… — осторожно заговорила девочка. — Звериный Бог, он…
— Я был в Священном Лесу, — её собеседник вновь её оборвал на полуслове, а его тон снова стал холодным.
— А? — выдохнула девочка.
— Я был там, — кивнул он. — Я видел твоего бога. Я даже с ним говорил, и знаешь что?
Вместо ответа на этот вопрос, девочка как-то очень странно поджала губы.
— Правильно, — кивнул гоблин. — Настолько жалкое создание ещё стоит поискать.
— Дядя гоблин…
— Твой бог не способен верить в смертных, — продолжил тот, сбавив голос. — Он даже в самого себя верить не способен. Он слаб. Слаб настолько, что все, кто слабее чем он сам, вызывают у него презрение и ненависть.
Вновь посмотрев на девочку, гоблин пренебрежительно цыкнул языком.
— Именно поэтому он тебя проклял. — Сказал он всё тем же тихим голосом. — Твой клан, что много лет ему служил, ты, все вы — ничто. Унижая себя в служении ему, ты никогда не смогла бы стать в его глазах кем-то достойным. — Вновь выждав паузу и подобрав нужные слова, он всё так же медленно сказал. — Невозможно стать сильным, просто кого-то попросив. Ты станешь сильной, только если такова твоя воля!
— Но… — слушая эту тираду, маленькая девочка чувствовала и замешательство, и неловкость, и обиду.
— Я знаю, — вновь сказал гоблин, чувствуя её нерешительность и страх. — Всю жизнь ты слушала одно, я же говорю другое. Пока ты сомневаешься — ничего не выйдет, но тебе и не нужно ничего решать именно сейчас. Я говорю это, только чтобы ты лучше представляла, кому именно ты обязана за смерть твоей сестры.
Едва он сказал эти слова, как черноухая Принцесса перед ним тут же вздрогнула всем телом, вскинув голову и уставившись на него, раскрыв глаза.
— Тебе даже не нужно верить мне на слово, — сказал гоблин всё тем же спокойным тоном. — Как я и сказал, ты сама сможешь узнать правду, когда придёт время. Ты сама сможешь решить, как тебе с ней поступить.
— Дядя Гоблин… был абсолютно прав…
Огромный шакал, обнажив зубы, нависал над своей жертвой словно необъятная гора, но, вместо страха, в глазах той полыхал лишь гнев. Злость. Ярость. Просто ужасная, заполняющая собой всё как океан обида.
— Это вы всё рассказали людям!
Её гнев был так силён, что она даже не услышала тех слов, что вылетали из хищно скалящейся пасти.
— Это вы подначили мою сестру! Это из-за вас она бросилась за мной, прямо в их лапы!!