Потому что все скажут, что они – любовники – вот почему.
«Идиотизм», – сама себе ответила. Она вообще иногда говорила сама с собой. Внутренний голос привык быть болезненно откровенным и сообщать без обиняков самые неудобные вещи. «Потому что он красив, обходителен, а ты одинокая старая стерва».
– За «старую» ответишь, – пробормотала под нос, и, поймав удивление в глазах парня, поняла, что последнюю фразу произнесла вслух.
«Идиотка», – покраснела, поправила прядь волос, опустила глаза в матовую мглу напитка. Там, в коричнево-черном кружке отразился ее вздернутый нос, слишком тонкие и не капли не чувственные губы.
– Почти одиннадцать, – сообщил «Аполлон», когда она допила свой кофе.
Они вышли из панельной пятиэтажки в крохотный, убитый двор с выщербленным асфальтом и покосившимися ограждениями – Инга и не подозревала, что в Москве еще такие встречаются. На парковке в торце дома замерла знакомая серебристая иномарка. Инга шагнула к ней.
– Я вызвал такси, – «Аполлон» едва коснулся ее локтя, останавливая. Перед подъездом, действительно, ожидал автомобиль с черно-белыми шашечками.
Инга замерла, в серых глазах мелькнуло и погасло недоумение. Вспомнилась фраза «Вас вырвало… Блузка и брюки оказались испорчены». Инга медленно перевела дух, прикрыла глаза:
– Черт, я вам химчистку салона должна, верно?
«Аполлон» неопределенно повел плечами, посмотрел за ее спину, солнце золотило кожу, подчеркивало точеный профиль. Инга почему-то думала, что он откажется, благородно и величественно. Людям с профилем греческого бога должно быть свойственно великодушие.
– Я думаю, это будет справедливо, – неожиданно произнес он. – Я принесу вам чек.
Инга подхватила сумку и вчерашнюю папку с бумагами, кивнула небрежно – с чего это она вообще о нем что-то надумала про благородство и божественный профиль. «Назойливый, слащавый карьерист. И еще, наверняка альфонс», – подумала, усаживаясь на заднее сиденье в такси. «Аполлон» распахнул дверцу с другой стороны.
– Вы со мной? – Инга подобрала брошенную рядом сумочку, чтобы идеальный зад Аполлона не раздавил сотовый и косметичку. Парень чуть изогнул бровь, сообщил коротко:
– Вы же не пригласили на мое место помощника, который бы вас устраивал: мой менеджер в кадровом агентстве сообщила, что подходящей кандидатуры у них нет.
Инга поджала губы, уставилась в окно: этот малый определенно далеко пойдет с его наглостью и бесцеремонностью. Но, в конце концов, – это его проблемы. Хочет убить время на бесперспективную работу, пусть.
«Ну, оплачу ему эти несколько дней и химчистку салона, пусть подавится», – подумала, закусив губу: у сотового села батарейка, часы показывали почти одиннадцать. Как там ее «Jus Olympic»?