На душе было пусто. Словно выгорело все. Дымное пепелище осталось, и все.
С утра заехал в «Jus Olympic», забрал документы: кадровик еще не оформила его, растерялась.
– Не переживайте. Пусть все останется, как есть, – улыбнулся ей, забирая трудовую книжку. Прошел в приемную – Инга уже уехала в налоговую, тонкий шлейф ее духов, будоражил воспоминания, тлел в груди. Швецов забрал свои личные вещи и, не дожидаясь ее возвращения, уехал.
Припарковал машину на набережной, немного постоял подставив лицо солнцу, неторопливо подошел к парапету. В темной глади Москвы-реки невесело толпились облака, на гребнях волн уже скопился тополиный пух, покачивался тяжело и лениво. Вдалеке, из летнего кафе, лилась музыка, за спиной шуршали колеса проезжающих автомобилей. Всем все равно.
* * *
Инга выскочила из здания налоговой, чувствуя себя студенткой, нежданно получившей зачет «автоматом». Пузанков расплывался в комплиментах, наслышанный о субботнем происшествии, сетовал на нездоровый Ингин вид – это он еще синяк на гортани не видел, который молодая женщина прикрыла тонким шарфом, – готов был и сроки предоставления документов передвинуть:
– Ну, это уж дудки! – прохрипела Инга и сунула ему под нос десять листов реестра передаваемых документов и тяжело бросила на стол подшитые папки. – Наслаждайтесь! Получи́те, что называется, и распишитесь. И не забудьте разблокировать счета.
Наскоро оформив пропуск, выскочила на крыльцо.
День еще не разгорелся, только начиная растапливать и смешивать в горячем котле ароматы смолистой липы и сирени. Первый тополиный пух щекотал кожу, ложился прозрачным снегом на траву, лип к ногам.
Инга села в машину, достала из сумочки сотовый. Задумчиво погладила большим пальцем черное стекло. Набрала номер – долгое молчание, сигнал сработавшего автомата переадресации и голос Танечки с ресепшен.
– Добрый день, офис компании «Jus Olympic», чем я могу вам помочь?
– Добрый день, Татьяна, это Инга Павловна. Не могу дозвониться до приемной, Василий Андреевич не на месте?
Короткая пауза, замешательство:
– А он сегодня утром приходил, оставил заявление.
– Какое заявление? – не поняла Инга.
– Об уходе. Ну, собственно, его не успели оформить. Поэтому просто забрал документы.
У Инги опустились плечи. Улыбку словно стерли с лица. Перед глазами встала его фигура в окне отъезжающей машины скорой помощи, неопределенный взгляд в сторону, в ответ на ее намек созвониться потом.
Она так и не позвонила ему ни в субботу, ни в воскресенье, когда сбежала из больницы под расписку. Планировала, как увидит в офисе утром, перед поездкой в налоговую. Напялила вишневый комплект. Тот самый. Для особого случая и особого настроения. Но забежала за документами еще до начала рабочего дня, место Швецова пустовало.