– А я «при чем»?
– А это уж пусть следствие выясняет! А то Паша в больнице, Лидочку куда-то увезли…
– То есть как «увезли»? Кто?
– А вот это пусть следствие и выясняет! Бандюги какие-то!!! Встречается она со всякими, в гости приглашает кого попало, вот, видать, и перестаралась…
– Как вам не стыдно! Такие гадости говорить…
Соседка покраснела, надулась:
– А я как есть, так и говорю, запуталась со своими женихами Лидка, вот и получила! И не чего на меня зыркать! Зыркает, ишь ты, он. Я вот сейчас в милицию позвоню следователю Пиманову, пусть он выясняет, что вы тут вынюхиваете! Преступника всегда тянет на место преступления, в сериале рассказывали…
И пожилая дама, мстительно оглядываясь на Руслана, с силой захлопнула калитку. Адрес Федоскиных он так и не узнал. Зато он выяснил, что похитили именно Лиду, что некто Паша в больнице, и что ведет следствие (а тут уже наверняка дело возбудили) следователь Пиманов.
Небо затянуло серым. На капот упало несколько несмелых капель.
Он вернулся в машину. Набрал номер телефона:
– Кириллыч, привет. У меня к тебе вопрос: мне срочно нужен рабочий телефон следователя Пиманова из Следственного комитета. И его имя-отчество тоже, – по лобовому стеклу барабанили капли. – Мою Лиду похитили.
* * *
Как ни странно, за мной никто не бежал.
Оказавшись в лесу, я несколько раз оглянулась, пока забытая всеми избушка не скрылась за ближайшими деревьями, а разлапистая елка не махнула мне вслед лапой. Никто не бросился меня догонять. Не кричал мне в след. Не сыпал проклятьями.
Это заставило меня остановиться и прислушаться.
Высокий, светлый лес. Березы, осины, сосны, низкие лохматые елки, кусты малины и ежевики. Бодрые перестукивания дятлов. Яркие, словно язычки пламени, хвосты белок.
Никаких следов транспорта.
Никакого намека на тропу.
Хозяйка пришла пешком. Но откуда?
Я оглянулась по сторонам, пригляделась. Везде, куда упирался мой взгляд, высились стройные деревца.
– Куда бежать-то? А откуда я пришла?
Здесь водятся лоси. Может, и волки есть? А медведи?
Я увидела низенькую елку, похожую на пирата: верхушка лихо закинута вбок, одна лапа тянется к небу, вторая – неуклюже торчит, будто вооруженная пистолетом.
Я побежала дальше.
Что там, в школьном курсе природоведения было? С какой стороны мох? С северной. Вот и я бежала на юг, в надежде наткнуться на проселочную дорогу, шоссе или деревеньку какую.
Петляя между деревьями, цепляясь за ветки, неистово отбиваясь от комаров и лесной мошки, я упорно шла к цели до тех пор, пока сквозь яркую листву на меня не упало несколько крупных дождевых капель.