Последний удар часов ознаменовал явление Нового года.
Желание загадать не удалось.
— Представляешь, Мышонок, — произнёс Даниил, положив телефон на стол. — У Володьки жена родила, богатыря, четыре килограмма, еле-еле сама справилась — вот молодец, ну ты представляешь? Вот совсем недавно, а этот шалопай на радостях напился, ну, подрался слегка и в полицию попал… под Новый год! Надо идти вытаскивать. Вот же! Папаша новоявленный… чего от счастья с человеком не случается!..
Он так воодушевился, словно ребёнок был его собственный. А ведь их сыну могло бы быть уже года три. Или даже четыре.
Данька взял со спинки стула пиджак. Маша не выдержала. В неё словно чёрт вселился.
— Дань, стой! Ты что… прямо сейчас?..
— Ну да… поехали?..
— Я… не хочу… никуда… ехать! Я! Хочу! Чтобы у тебя! Было время! На меня!
— Мышонок, ну чего ты? — Даниил изумился. — Там же человек родился, а Володька…
— В полиции, ага. Я поняла. — Маша неимоверным усилием воли подавила истерику. Нет. Не сейчас, не в новогоднюю ночь. — Езжай, конечно. Ты там нужен.
И не выдержала, выскочила из-за стола, метнулась в прихожую, засобиралась.
— Маш… ты куда? Давай не будем портить Новый год друг другу! Володьке поможем, и тогда…
Эмоции взяли верх.
— И что тогда? Ничего же не изменится, ничего! У тебя на всё и на всех есть время — но не на меня! Всё, теперь у тебя точно будет много, очень много времени — я больше не буду его тратить! Никогда! Я тебе это клятвенно обещаю!
Она снова засуетилась, не попадая в рукава, роняя куртку на пол.
— Ну и куда ты? Ты нужна мне. Ты же знаешь!
— Знаю, — она замерла с курточкой в руках. — Но я не могу соперничать со всем миром. И со временем. Тем более, которого у тебя для меня нет.
Данька стоял молча. На лице у него отражалась целая гамма чувств — но непонимания было больше всего.
— Прощай. И не звони мне больше! Никогда, слышишь?
Она выскочила из квартиры. Слёзы застилали глаза, почти ничего не видела, главное было — бежать, подальше, ведь пообещала больше не тратить его время. Пускай у него и правда будет всё время, которое ему нужно. Без неё.
Через минуту Данька выскочил следом — как был, в пиджаке. Холод пронизывал насквозь, ветер выл дико и засыпал глаза колкой белой крошкой, ничего не видать. Было на удивление темно — тяжёлые тучи закрывали звёзды, фонари мертвенно мерцали в снежном мареве.
— Маша! Маша! Вот же чёрт! Ма-а-аш!..
Куда она побежала, Даниил не видел. Теоретически куда угодно — на все четыре стороны… и где искать? Вот же взбалмошная какая! И что на неё нашло именно сейчас? Он сунул руку в карман в поисках мобильника — того не было. На столе остался. Данька снова выругался. Пальцы наткнулись на маленькую коробочку, он вытащил её, крутанул, в сердцах запустил бархатный кубик в снегопад. Упав на тротуар, она раскрылась, и маленькое колечко с камушком покатилось в снег.