— Папа! — завизжала девочка.
— Увидела, моя глазастая, — засмеялся мужчина, подбежал к девочке, поднял её на руки и закружил.
Дочка звонко захохотала.
— А маму?
— Что? Покружить?
— Да! Можешь?
— Я? Я всё могу!
Мужчина аккуратно спустил дочь, повернулся к жене и взял её за талию. Глаза у неё смеялись, но она воскликнула притворно-возмущённо:
— Серж, прекрати!
— Ни за что.
Он крепко обхватил её и, приподняв, закружил. Девочка счастливо захлопала в ладо-ши, аура её вспыхнула искрами, и Тай почувствовал, что его как магнитом тянет к этой дев-чушке. Не в силах сопротивляться, он подплыл к ней и тихонько коснулся искрящегося ним-ба. Тёплая волна ласкового света обняла его. Радость бурлящим потоком хлынула внутрь, и фонтан эйфории вознёс Тая на недосягаемую высоту. Таким счастливым он ещё никогда не был.
Девочка прекратила хлопать. Мужчина отпустил жену, и они вместе склонились над дочкой.
— Покружить тебя ещё?
— Нет, — без улыбки ответила девочка.
— Ты что? — в ласковом голосе матери проскользнула нотка тревоги. — Замёрзла?
— А… наверное.
— Ну, пойдём домой.
Родители взяли девочку за руки, и маленькая семья покинула площадь.
Тай с сожалением смотрел им вслед.
Однако очагов радости на площади было много. Девушка с лучисто-розовой аурой улыбалась юноше, который заботливо оборачивал её шею огромным разноцветным шарфом. Тай подлетел поближе, окунувшись в ауры обоих. Глубокая розовая нежность словно бы по-гладила его. Девушка отвела взгляд от своего избранника, и её улыбка стала напряжённой. Издалека за ними пристально наблюдал долговязый юнец. Его ауру простреливали серо-коричневые стрелы, а взгляд, направленный на соперника, сочился неприязненной горечью. Тай увидел, как к юнцу стремительно подлетел один из эмикшеров — кажется, Келс — и замер, напоминая присосавшегося комара. Парень фыркнул и с кривой усмешкой отвернулся от парочки. Эмикшер тяжело отвалился.
На краю площади Тай заметил небольшой каток и устремился к нему, на ходу подхватив кусочек голубого колкого веселья от компании хохочущих и толкающихся подростков и глоток шершавой сиреневой сентиментальности от тихого одинокого пьянчужки, бережно прижимающего к груди бутылку.
Для того, кто ищет радостных эмоций, на катке царило раздолье. Тай удивился, что надо льдом не вьются его однокашники — крики и громкий смех должны были привлечь сюда всех. Тай крутанулся вокруг своей оси, собираясь взмыть над толпой. Что-то привлекло его внимание. Он помедлил, всматриваясь.
На одной из скамеек, под рассеянным светом фонаря сидел старичок. Слабая розова-то-сиреневая аура ровно светилась. Едва заметная, чуть грустная улыбка выражала безгра-ничное терпение. Ждёт свою подругу, моментально понял Тай, даже не удивившись этому. Такую же пожилую, очень давнюю и близкую.