Первым вошел грузный фасих, тяжело дышавший и практически тащивший… Айрон Вейнер, адмирал Илонесской Армады на мгновение перестал дышать… Перед ним в традиционном авиянском костюме появилась хрупкая кареглазая девушка и это была самая прекрасная из девушек, которых он когда-либо видел! Огромные карие глаза, чуть зауженные и от того еще более прекрасные, черные тонкие брови вразлет, изящный носик, который ему уже хотелось целовать, и красиво очерченные губы, не нуждавшиеся в косметике… Волосы цвета молочного шоколада, собранные в замысловатую прическу, чуть вьющимися локонами спускались… Спустившись вслед за ними к весьма выдающейся части ее тела, Айрон вспомнил, что дышать нужно, так как голова невольно закружилась… И под всем этим поистине роскошным великолепием тоненькая талия и изумительной формы бедра. Рассмотреть ножки в традиционных авийских шароварах было невозможно, но даже если предположить худшее — а именно кривизну и волосатость, он был готов стерпеть этот маленький недостаток, который с лихвой искупали остальные внешние данные.
И эта нимфа, эта наяда, это восхитительное призрачное видение, с некоторым любопытством и в то же время недоумением разглядывало его…
— Исхо, — хрипло произнес Айрон, — грузи все приданное!
— Но сэр!..
Сам заместитель видеть прелестную дочь фасиха возможности не имел, а потому не мог понять внезапных изменений в поведении командира.
— Грузи все! — не отрывая взгляда от невесты, повторил адмирал, — Грузи, иначе премии лишу!
Красавица смущено потупила глазки, видимо понимая теярский, и уголки ее губ дрогнули… А он… продолжал жадно разглядывать линии тонкой шеи, изящных плечиков, нежных рук… И все это его! Ну, или почти его, учитывая взбешенного тестя:
— Райве, — фасих, видимо, фактического поражения противника не принял, — по законам рода Фенияр ты имеешь право отказать суженному!
К подобному поражению Айрон не был готов! Он почти готов был умолять… почти… точнее уже планировал военные действия, как сторона весьма обиженная, но тут…
— Мой отец и повелитель, — при звуке ее восхитительного нежного голоса, Айрон подумал что готов… просить прощения… за все что угодно, а юная мечта любого воина, продолжила. — Мы пели свадебные песни, мы танцевали танец плодородия, я… уже отправила слуг с приданным на корабль моего супруга, разве разумно на закате отказываться от брака, в необходимости которого вы убеждали меня еще на рассвете?
«Какая женщина — с восторгом подумал Айрон, — Точнее еще не женщина, но какая!..»
— Райвеиэлитинэ, — взревел фасих, — теярец отказался от ящеров!