— Сегодня чудный день, не находите, мисс Хемптон?
Разъяренно взглянув на него из-под полы шляпки, и поистине не понимая, как после всего случившегося он вообще посмел подойти ко мне, я была вынуждена ответить:
— Да, лорд Аверан, день действительно чудесный.
И невольно заметила, что его светлость выглядит не лучшим образом. Осунувшийся, несколько побледневший, он смотрелся потрепанно, даже невзирая на безукоризненно отутюженный костюм.
— Вы нездоровы? — выпалила прежде, чем осознала что говорю.
— Слегка, — уклончиво ответил герцог. — Не стоит беспокойства.
Разговор увял, едва начавшись. Мне хотелось поскорее уйти, тем более что сходни Густав уже преодолел и теперь спешил ко мне по пристани, заметно хмурясь от присутствия рядом со мной его светлости.
Чувствуя себя крайне неуютно, я решила намекнуть герцогу, что не задерживаю его, поэтому произнесла:
— Что привело вас на пристань Уэстенса, лорд Аверан?
— Дела, — сухо ответил он.
— Не смею вас задерживать, — тут же вставила я.
По всем правилам этикета на этом разговор должен был завершиться. Но его светлость явно считал иначе.
— Надеетесь выйти замуж, Элизабет? — с ядовитой усмешкой спросил он.
Мрачно взглянув на него, я язвительно поинтересовалась:
— А вы предпочли бы видеть меня падшей женщиной, лорд Аверан?
Маски сорваны, кружева ненужных условностей отброшены, противники вновь скрестили шпаги. И его светлость как-то вмиг преобразился — из его глаз ушло выражение безразличия и отрешенности, на губах зазмеилась улыбка.
— Предпочитаю видеть вас… женщиной, — он произнес это, понизив голос едва не до шепота, и глядя на меня так, что становилось совершенно ясно, он не испытывает ни малейшего стыда за содеянное.
Я продолжала взирать на него без тени улыбки, ожидая продолжения поднятой им же темы. Но герцог решил завершить на этом, поклонился, коснувшись шляпы, после чего, проигнорировав уже практически подошедшего к нам Густава, неторопливо удалился.
Я посмотрела ему вслед с откровенной злостью, значительно омрачившей мне встречу с женихом. Как оказалось в дальнейшем, встречу омрачило не только это — Густав был посвящен во все случившееся и крайне недоволен моим поведением и тем, что я едва не опорочила себя.
О том, как недопустимо вела себя, я выслушивала до самого экипажа, где нас ожидала маменька, а затем до самого моего дома, так как Густав соизволил проводить меня до дому, от чего я была вынуждена ехать в его экипаже и компании его отца, помимо моего жениха. На все мои попытки возразить, ответ следовал один:
— Элизабет, ты практически моя жена, все что вытворяешь ты, несмываемым пятном ложиться на мою репутацию. В конце концов я веду себя безукоризненно, и от тебя требую того же.