А Дорг он наклонился и взял… деньги.
Не выпуская моей ладони, которую стиснул так, что я окаменела от боли, ухватился за тесемочки мешочка, затянул горловину, после засунул кошелек в карман, низко поклонился и произнес:
— Благодарствуем за подарок, господин.
Меня это оглушило. Перед глазами окружающее подернулось радужной пленкой слез, в душе все заледенело… Я даже не представляла, как сейчас смогу поклониться ленд-лорду, как после пойду из замка, уводимая мужем, как смогу в деревне на празднике улыбаться и быть счастливой… Мне так больно было от его поступка. Даже не потому, что выбрал деньги, а из-за того, что обманул. Издевательски и подло. Так больно.
И в этот момент в затихшем наполненном потрясенно молчавшими людьми зале отчетливо раздался голос Кондора:
— Я требую права первой ночи.
Едва ли я расслышала эти слова. Волнение, возгласы и следом наступившую мертвую тишину я восприняла как отголосок собственного потрясения. Неожиданно меня рванули за руку, но затем раздался звук удара, и я как во сне увидела упавшего на колени Дорга, согнувшегося словно от невыразимой боли. И глядя на него, такого огромного, сильного, но поставленного на колени вальяжно сидящим в кресле ленд-лордом, я вдруг вспомнила о легендарной силе этого рода, и о том, почему перед ними склонялись гордые народы Вестенса.
— Не понимаю причин попытки проявить недовольство, — с ироничной насмешкой произнес ленд-лорд, глядя на хрипящего от боли Дорга. — Это мое право и я принял решение им воспользоваться.
Несмотря на адскую боль, продолжающую удерживать его на коленях, Дорг прорычал:
— Нет!
Я перевела потрясенный взгляд с Дорга на ленд-лорда, последний улыбался, сведя пальцы под подбородком. А затем почему-то произнес:
— Деньги останутся при вас.
Дорг прекратил хрипеть и пытаться подняться, исподлобья посмотрел на Кондора, в нем явно боролись сомнения, но затем он посмотрел на меня и выкрикнул:
— Нет!
Все происходящее казалось чудовищным бредом, каким-то жутким кошмаром, но мне все равно стало приятно, что Доргу я была важнее, чем деньги.
Оказалось не я.
— Я не возьму ее после вас! — поднимаясь с колен, хрипло сказал Дорг.
Это прозвучало пощечиной. Пощечиной мне.
— А я не дам позволения до тех пор, пока не будет соблюден древний закон, — все так же странно улыбаясь, ответил ленд-лорд.
После его слов тишина, казалось, стала мертвой.
Затем правящий Кондор продолжил:
— Девушка останется здесь до тех пор, пока я не получу свое. Вы вольны уйти с деньгами и получить ее после того, как я воспользуюсь своим правом. Или оставить деньги и забыть о том, что у вас когда-либо была невеста, в этом случае я уплачу виру ее родителям как насильник, воспользовавшийся честью их дочери. Ваш выбор?