Обрадовавшись появлению друзей, я подумала, что это просто чудо. Судя по тому, что учудили выпущенные на волю стихии, вполне можно было бы ожидать полного разрушения всех близлежащих островов, огромного количества трупов, вяло покачивающихся на волнах – многочисленных любителей райской обособленной жизни.
Тут я вспомнила, что происходило со мною, что пытались сделать стихии с наглой ведьмой, осмелившейся поработить их. Острая тоска проникла в душу, начав с упоением отгрызать по кусочку этой мистической субстанции. Горькие слезы покатились из глаз, падая на сухое, выжженное солнцами, высушенное неприступной скалой, старое безлиственное дерево.
– Ты как? – озабоченно спросил Ллер, с легкостью перескакивая из лодки на дерево.
Вера с черной завистью посмотрела на его акробатический пируэт: землянам такого не суждено повторить, даже в цирке не увидишь ничего подобного. Девушка бросала на меня встревоженные взгляды, но как ни старалась, не могла перебраться на бревно: лодка билась о сухое дерево, моталась по кругу, направляемая валлом, который пытался помочь любимой.
– Жива, – вытерла я слезы и попыталась улыбнуться.
– У тебя, – с облегчением заметил цвак, – видимо, просто мания намазывать на океанское дно все, что под руку подвернется: будь то таурские суда или морнейские острова… Ты только глянь, ни намека на то, что здесь тысячи сот возвышалась неприступная скала!
Фиолетовый поглядел на меня преувеличенно-восхищенно и обвел руками опустевшую местность: я послушно осмотрелась. Бури словно в помине не было: на чистейшем небе переливались серые и фиолетовые цвета затухающего заката. Последние искры оранжевого солнца, чуть отставшего от собрата, плясали на ряби волн, словно стараясь оставить на память этот вечер, так насыщенный событиями.
Лично я бы с удовольствием стерла его из памяти:
– Ллер, все напрасно, – с печалью в голосе прошептала я. – Все бесполезно…
– Что напрасно, Мел? – мягко уточнил цвак, присаживаясь рядом: бревно даже не покачнулось, никак не отзываясь на резкие движения мага, словно тот весил не больше перышка.
Хотя, я на самом деле не знала, сколько весит среднестатистический цвак. Мотнув головой: что за странные мысли приходят в такой непростой час, я жалобно посмотрела на друга:
– Я отпустила стихии, но они были в ярости, чуть не разорвали мое тело на тысячу маленьких белок. И лишь сила Мастера стихий, которая только сегодня шевельнулась во мне через столько лет, спасла от кары грозных сил… А ведь их только четыре было. Сколько их всего, я не знаю, но думаю, того, что есть, достаточно, чтобы превратить тело мицара в месиво, если попытаться избавить его от этой обузы. Все бесполезно, Ллер…