Фэн осушил чашу, потом спросил:
— Я надеюсь, господин, что вы довольны предоставленным жильем?
— Да, весьма хорошие покои. Красный павильон при гостинице «Вечное блаженство».
Все четверо удивленно уставились на судью. Фэн Дай отложил в сторону палочки и сокрушенно произнес:
— Хозяин не должен был предлагать вам эти комнаты, господин. Ведь именно там три дня назад покончил с собой молодой ученый. Я немедленно прикажу подыскать для вас что-нибудь более...
— Меня все вполне устраивает, — перебил его судья. — Оставаясь в этих покоях, я смогу лучше познакомиться с местом, где произошло это прискорбное событие. И не следует винить хозяина. Сейчас я вспоминаю, что он пытался меня предостеречь, но я не стал его слушать. Скажите, а в какой из двух комнат это случилось?
Расстроенный Фэн молчал. За него невозмутимым голосом ответил Дао Баньдэ:
— В Красной комнате, господин. Дверь была заперта изнутри. Судье До пришлось ее взломать.
— Да, действительно, замок в двери новый. По крайней мере, можно не сомневаться, что в этом деле не замешан никто посторонний, раз ключ торчал в двери изнутри, а единственное окно плотно зарешечено. А каким образом академик покончил с собой?
— Он проткнул своим кинжалом яремную вену на шее, — вмешался в беседу Фэн Дай. — Дело было так. Академик ужинал на веранде один, затем отправился в комнату, сказав прислуге, что ему нужно привести в порядок бумаги. По прошествии нескольких часов слуга вспомнил, что забыл принести ученому корзинку с чайником. Когда он постучал в дверь Красной комнаты, ему никто не ответил. Он прошел на веранду, чтобы заглянуть оттуда через окно и проверить, не лег ли уже академик спать. И тогда он увидел, что молодой человек лежит возле кровати, а грудь его залита кровью. Слуга немедленно оповестил об этом хозяина, а тот примчался с известием о том, что произошло, ко мне. Мы пошли в гостиницу, где остановился судья Ло, и вместе с ним и его людьми отправились в гостиницу «Вечное блаженство». Судья приказал взломать дверь Красной комнаты. Труп перенесли в даосский храм на другом конце острова и той же ночью произвели вскрытие.
— Выявились какие-нибудь дополнительные детали?
— Нет, господин. А впрочем, подождите. На лице и предплечьях покойного имелись тонкие длинные царапины неизвестного происхождения. Разумеется, судья Ло немедленно направил специального посланника к отцу молодого ученого, известному императорскому цензору Ли Вэйцзину, он уже довольно давно в отставке и живет в небольшой усадьбе в горах, в шести милях к северу отсюда. Посланник возвратился с дядей усопшего, поскольку сам доктор Ли последние несколько месяцев тяжело болеет. Дядя велел положить тело в гроб, который увез с собой для захоронения на фамильном кладбище.