Как и родители, они пошли работать на фабрику, но не могли забыть о своих мечтах. В задних комнатах пабов, в деревенских залах – везде, где только возможно, лишь бы места было достаточно, – они устраивали представления для своих друзей. О собранной ими труппе актеров стали упоминать в газетах. Вскоре они получили возможность ставить свои собственные шоу в небольшом городском театрике. К ним пришло признание. Мир лежал у их ног. А потом…
– Они поссорились? – предположила я.
– Хуже, моя дорогая, – ответил рассказчик. – До сих пор ни один человек на земле, кроме них самих, не знает, что развело этих двух вечных друзей. Но что-то их развело. Между ними возникла непримиримая вражда, и они больше никогда не разговаривали друг с другом. И с той самой поры их карьеры развиваются каждая по отдельности. Аарон Орум продолжил работать в театре. Нолан Читэм остался там же, но на непродолжительное время. Он столкнулся с чем-то совсем новым и открыл для себя место, где с помощью техники можно превзойти все, о чем только можно мечтать на сцене, – живые картины.
– Понятно, – сказала я. – Но зачем Орум приехал сейчас сюда? Судя по его поведению, речь вовсе не идет о какой-то попытке примирения.
– К сожалению, вы правы, – согласился Ньюхаус. – Последней вещью, над которой они работали вдвоем, была пьеса о ведьме из восемнадцатого века, великая сила которой была разрушена ее собственной мелкой завистью. Они рассорились еще до начала постановки. Пьесу так никто и не исполнил на сцене.
– Ага, – сказала я, заерзав на стуле. – Но ведь это же сюжет новой фильмы Читэма. Это объясняет, что Орум имел в виду, когда только что назвал Читэма вором.
– Если коротко, – продолжил актер, – в течение нескольких месяцев он посылал Читэму маловразумительные с правовой точки зрения письма с угрозами засудить его в случае, если тот не выплатит авторский гонорар и отчисления, которые, как считает Орум, Читэм ему должен. Наверное, Нолан уже устал от этих писем, и сейчас речь может идти о физическом столкновении.
– Нам надо будет сделать так, чтобы это не помешало сеансам на нынешней неделе, – сказала я. – Леди Фарли-Страуд проделала серьезную работу, чтобы все это организовать. Мне бы не хотелось, чтобы все ее усилия были разрушены старой ссорой между бывшими друзьями.
– Нам, естественно, придется предупредить Читэма. Но вряд ли мы сможем сделать что-то еще.
– Думаю, вы правы… А мы знаем, кто эта женщина?
– Ни малейшего представления, дорогая.
Не успела я сделать глоток бренди, как дверь внезапно распахнулась. Она громко стукнулась о стену, и все на мгновение замолчали, наблюдая, как из нее, держа неизвестную женщину под руку, вышел Аарон Орум. Она смеялась над чем-то, по-видимому, очень забавным, что он только что сказал ей, и смотрела на него восхищенным взглядом. Заметив, что я гляжу на них, Орум одарил меня презрительной улыбкой.