– В темноте он не заметил никаких следов насилия. Но когда засунул руку под пиджак этого парня, чтобы проверить сердце и убедиться окончательно, его рука слегка намокла. Стала, знаете, такой липкой… И Хэнкок сразу понял, что это кровь.
– О боже!
– Он пришел и позвал меня, а я все это проверил. Этот парень был мертв, к гадалке не ходи, а под пиджаком у него была кровь.
– Но не на нем?
– Сейчас все еще слишком темно, чтобы ответить определенно, – сказал сержант. – Даже с моим фонарем. Однако на ощупь пиджак не влажный.
– Но вы уверены, что это мистер Ньюхаус? Несмотря на темноту?
– Можете мне поверить. Я видел его вчера с мисс Армстронг, а потом – во время представления. Это Ньюхаус, разрази меня гром.
– Какой ужас… Думаю, что сейчас мы ничего не добьемся, разбудив его коллег. Им мы все расскажем в свое время. Но я полагаю, вы оповестили криминальный отдел полиции Глостера?
– Первым делом, – подтвердил сержант. – Они здорово злятся, если мы связываемся напрямую с Бристолем. А мне этого совсем не надо. Дежурный сержант сказал мне, что они все очень заняты и лучше мне все же позвонить в Бристоль. А те кого-то пришлют.
– Отличная работа, сержант, – похвалила его леди Хардкасл. – Вы двигали тело?
– Бристоль велел нам оставить все как есть до прибытия их детектива. Улики и все такое… Я оставил Хэнкока сторожить.
– Молодчина, – сказала миледи. – А что конкретно вы хотите сейчас от нас?
– Честно говоря, миледи, не знаю. Наверное, просто хотел поговорить хоть с кем-то, пока не приехал детектив. Убедиться, что ничего не упустил, если вы меня понимаете… Городские детективы, знаете ли, всегда смотрят на нас свысока. А я хотел бы, чтобы все выглядело так, будто мы тоже знаем, что делаем.
– Я всегда считала вас в высшей степени компетентным работником, сержант, – заметила миледи. – И совсем не уверена, что на вашем месте смогла бы сделать больше. А что, если мы быстренько оденемся и осмотрим место преступления до приезда городского детектива?
– Буду только рад, миледи.
– Хотя, конечно, мы не найдем там ничего нового, сержант.
– Ну, тогда я успокоюсь, – сказал Добсон с благодарностью в голосе. – И буду вам очень признателен.
* * *
Была уже половина седьмого, когда мы, одевшись, добрались через луг до церкви. Но до рассвета еще оставалось не меньше получаса, хотя мутный свет уже начал постепенно разъедать темноту.
Двое деревенских полицейских стояли прямо за воротами, ведущими к кладбищу, на самом краю церковного двора, рядом с тем, что, как я поняла из разговора с сержантом, было «старым кустом рябины». Печально, но, несмотря на то что леди Хардкасл вот уже много лет терпеливо учит меня навскидку определять представителей растительного мира, если б не Добсон, я так и не смогла бы отличить рябину от любого другого дерева.