Белка, до сего момента безмолвно наблюдавшая с подоконника, не удержалась от указаний:
— Давай, пошевеливайся! А то мой клиент еще сдохнет неумалишенным! Бери, что тебе там нужно — мази, эликсиры, иголку, — в свои умелые руки и…
— Хвост оторву! — рявкнула я.
— Хорошо, бери в свои корявые руки… — «исправилась» рыжая, которая от переизбытка чувств не могла замолкнуть.
— Воротник сделаю! — пригрозила я, держа в руке тонкий, отточенный до остроты бритвы лекарский нож.
— И этой неблагодарной я сохранила разум!
— Ты просто не смогла его отнять! — парировала я, складывая кости Эрриана.
— Тяжело отнять то, чего нет…
— Есть. Нужно было лучше искать, — пробурчала я, не отрываясь от лечения темного.
— Ну ты и… — задохнулась от возмущения Эйта.
— Какая? — спросила я, занятая привычным ремеслом — зашивала рану.
— Уникальная… — уничижительно фыркнула она. — Как будто тебя на заказ сделали. В наказание всему миру, и особенно мне…
— Почему «как будто»? Я и правда неповторимая. Когда мои производители попытались повторить опыт, то получилось белокурое недоразумение по имени Рик.
— Твой братец, в отличие от тебя, хороший малый. Его было бы так легко свести с ума. Жаль, не довелось, — печально закончила белка.
— Еще слово, — припечатала я, — и я наплюю на все да исключительно тебе в отместку зарежу этого темного!
Я все же оторвалась от перелома и с поднятой рукой, в которой был нож, заменивший мне скальпель, посмотрела на белку. Именно в этот момент распахнулась дверь, и на пороге застыл смуглый. Палач, слуга и друг Эрриана.
Перед его глазами предстала та еще картина: я с колтуном на голове, в чистом фартуке, на котором уже было несколько пятен крови, с целительским ножом наперевес и обещанием прирезать темного. Белки гость не видел, посему уставился исключительно на меня.
— Отойди от него немедленно! — завопил он, пытаясь создать пульсар.
Именно пытаясь. Искра в его ладони так и не вспыхнула пронзительным светом, а, плюнув несколько раз, исчезла с хлопком.
— Что за… — не понял смуглый.
Впрочем, конфуз его не смутил: он потянулся к поясу за кинжалом.
Я мысленно прикинула, что быстрее: объяснить темному, что я делаю с его дружком, или оглушить, чтобы не мешал операции? Второй вариант был предпочтительнее, но подкрасться сзади и незаметно тюкнуть смуглого по темечку было проблематично по той простой причине, что мы с ним уже разговаривали. А в открытом сражении я могла его сразить лишь тяжелым и исключительно тупым вопросом. Посему просто буднично его оповестила:
— Темный, тебе сюда, вообще-то, вход запрещен.