В ответ раздался приветственный гул. Гномы махали мне руками, что-то кричали, некоторые просто улыбались. Малыши, которых тут было довольно много, подпрыгивали, чтобы лучше видеть.
Я растерялся. Такого в моей жизни не было никогда, и я совершенно к этому не готов. Видя мое состояние, Норин хлопнул меня по плечу. Я немного пришел в себя и стал в ответ махать руками, кланяться и кричать в толпу что-то приветственное. Норин подошел поближе и прокричал так, чтобы я мог его услышать в этом шуме.
— Пойдем, Мих, тебе назначена важная встреча! — и пошел прямо в толпу.
Я поспешил за ним, Харт и Тул двинулись следом. Толпа расступилась, образовав узкий коридор. Пока мы шли, меня хлопали по плечам, пожимали руку. Все мне улыбались, что-то говорили, наверное — лестное. Из-за общего шума, конкретных слов мне расслышать не удавалось.
Постепенно я освоился и расслабился. Это было здорово. Не знаю, чем я всем этим гномам угодил, но какой же я молодец. Слава, оказывается, очень приятная и бодрящая вещь. Как наркотик, она придает сил и уверенности в себе. Я начал понимать людей вроде Цезаря и Наполеона, которые, один раз испытав любовь толпы, всю оставшуюся жизнь боролись за то, чтобы это повторилось. Надо, кстати, не повторять этой их ошибки. Порадовался разок и хватит. Всё хорошо в меру.
Наконец, мы вышли с площади и через роскошные ворота попали в большой тоннель, диаметром метров двадцать. Мы шли прямо, хотя в разные стороны от него отходили другие тоннели, поменьше. Идти пришлось около километра. Тоннель закончился еще одними воротами, но не стальными, как предыдущие, а золотыми.
Закованные в броню гномы, стоявшие на страже, открыли их перед нами, и мы вошли в тронный зал. У противоположной стены стоял огромный каменный трон. Стены, потолок, пол — все вокруг было инкрустировано разными видами минералов. Должно быть, они были тут все.
В свете магических светильников зал переливался и сверкал. Тонкая резьба по камню покрывала все вокруг, удачно подчеркивая свойства каждого вида минералов. Малахит, яшма, гранит… Это было великолепно. Драгоценные камни, украшавшие трон, просто дополняли убранство зала, но никак не затмевали его. Некоторое время я просто стоял и любовался.
Мне никто не мешал. Должно быть, мое восхищение не нарушало церемонии. Наконец, я опомнился и пригляделся к гному, сидевшему на троне. Я понял, кто это и поклонился.
— Позвольте мне, Ваше Величество, приветствовать вас, и прошу извинить мою растерянность, она вызвана неизгладимым впечатлением, произведенным на меня работой великих мастеров, украшавших этот зал. В жизни ничего подобного не видел.