Не знаю, что в этой угрозе так напугало Вилберна, но он весь затрясся. Тут же поклонился до пола и, рассыпаясь извинениями, скрылся с глаз.
А мы остались с графом одни.
Мужчина подошел ближе, и теперь нас разделяло не более полушага. Его аристократическое лицо в неровном свете свечей казалось еще более таинственным и притягательным, чем прежде.
Сердце замерло у меня в груди, пропустив пару-тройку ударов. В горле мгновенно пересохло.
Кайл поднял свободную руку и осторожно коснулся моей щеки в том месте, куда пришелся удар камердинера.
Горячая волна прокатилась по позвоночнику.
Я не могла поверить, что все происходящее – правда.
Граф снова был рядом, и это мгновенно поднимало градус ситуации до нестерпимо раскаленного. Меня потряхивало от напряжения, и я, как заикающийся подросток, с ужасом поняла, что не могу выдавить из себя ни слова. От волнения даже губы немного дрожали.
Я нервно облизнула их и с трудом выдавила:
– Спасибо…
Голос слушался плохо.
И что на меня находит в его присутствии? Почему я превращаюсь в старую скрипучую куклу, у которой сломался заводной механизм? Могу только стоять неподвижно и издавать нечленораздельные звуки.
– Не за что, – спокойно ответил он. – Прости, что так вышло.
– Что вы! – ахнула я. – Вам вообще не за что извиняться!
Мне вдруг стало ужасно неловко. Ударенная щека горела, а от краски, которая прилила к лицу, пульсация боли стала еще сильнее.
В этот момент граф неожиданно сделал ко мне еще один крохотный шаг.
Я втянула воздух через распахнутые губы, понимая, что теперь Кайл так близко ко мне, что я могу чувствовать его тонкий, приятный аромат духов, смешанный с еле уловимым ментоловым дымом. Похоже, его светлость недавно курил трубку.
Свет от канделябра падал на его красивое лицо, освещал темные, чуть прикрытые ресницами глаза, которые глядели на меня слишком внимательно. Настолько, что внутри все мгновенно вспыхивало и делалось очень неловко.
А еще – очень жарко…
– Я виноват, – проговорил он медленно, поднимая свободную руку. – Раз в моем доме мои служанки вынуждены чувствовать себя в опасности.
И в следующий миг коснулся ладонью моей ударенной щеки.
Я закрыла глаза и резко выдохнула. Вышло красноречиво громко.
Не знаю, как так получилось! Но мне было настолько приятно это прикосновение, что, казалось, даже боль начала отступать. Рука Кайла была немного прохладной, и это доставляло мне практически неземное удовольствие.
Вот только служанка не должна так себя вести. А потому я открыла глаза, боясь смотреть на графа, и тут же опустила взгляд.
Мужская рука чуть дернулась, а затем большой палец скользнул вниз по щеке, чертя мягкую линию, закончившуюся в уголке губ.